Из истории развития Троице-Сергиевой Лавры

В Троице-Сергиевский монастырь возник в то время, когда в русской истории назревал огромной важности перелом: кончился, вслед за Киевским, ее Владимиро-Суздальский период и началось возвышение Москвы и кристаллизация того своеобразного и величественного целого, которое име­нуется Московской Русью. 

После битвы на Куликовом поле в 1380 году Троицкий монастырь сделался как бы сердцем Московской Руси и одним из круп­нейших очагов русской культуры и просвещения. Всё совмещалось и концентрировалось в монастыре как в сокровищнице наци­онального творчества, как в живом творческом музее. Даже самый строй монастырский, которому прп. Сергий придал трудовой и общежитный характер, воспитывал дух дисциплины и подчинения высшим целям среди достаточно первобытного русского общества того времени и вносил смяг­чение во весь уклад русской жизни.

Троице-Сергиев монастырь на протяжении нескольких столетий являлся одним из наиболее славных и блестящих монастырей-академий. С внешней стороны жизнь в Троице-Сергиевом монастыре вначале была скудна и привлекала лишь ищущих уединения и подвига. Но уже при жизни преподобного Сергия измени­лись обстоятельства и нарушено было безмолвие пустыни: кругом монастыря стали селиться крестьяне, мимо него про­шла большая дорога на Переславль и Ростов, а при преподоб­ном Никоне, преемнике преподобного Сергия по игуменст­ву, обитель начала получать уже пожертвования и вклады в виде вотчин, пустошей, рыбных ловлей, соляных варниц и т. д. 

При Иване Грозном монастырь славился своим поразительным хлебосольством и гостеприимством: никому не было отказа в приюте и пище, причем угощение почетных гостей бывало иногда исключительным по обилию и роскоши: особенно сла­вились троицкие меды и пития, о которых с восторгом отзы­вались иностранцы. Обитель преподобною Сергия стала предметом национальной гордости: мы знаем целый ряд сви­детельств иностранцев, которым показывали Троицкий мона­стырь как одну из величайших достопримечательностей царства Московского. 

Троицкому монастырю выпало на долю еще одно блестящее деяние — послужить оплотом русской независимости в Смутное время.

Впоследствии, уже в конце XVII века, Троицкий монастырь дважды укрывал в своих стенах юного Петра Великого во время стрелецких волнений, предание и сейчас указывает на огромного деревянного орла за престолом Успенского собора, будто бы выточенного самим Петром и поставленно­го на том самом месте, где хотели убить его.

Лавра дала нечто ценное в культурной области — лаврскую семи­нарию, открытую в 1742 году.

В XIX веке Лавра дала от себя ряд молодых побегов — мо­настырей близ Троицы.

Оглядывая одним взором всю более чем пятисотлетнюю историю Лавры, мы невольно приходим к выводу, что тут сов­местным творчеством ряда поколений было создано нечто онтологическое, превышающее обычный человеческий мас­штаб, самодовлеющее живое ядро, лишь менявшее свои одеж­ды и оболочки, подчас замиравшее и казавшееся застывшим, но все же оживавшее и способное вновь к великим деяниям. Душа Лавры жила во всех этих метаморфозах, как золото тлеющих углей под слоем пепла.

И теперь, оценивая все бесчисленные культурные сокрови­ща, накопленные Лаврой, мы должны особо выделить ее богат­ства художественные. Русский гений сверкает здесь во всех областях, всеми гранями своего многообразия: когда обнару­жатся все эти сокровища и станут предметом всеобщего обо­зрения и изучения, мы смело можем сказать, что Лавра займет одно из выдающихся мест среди художественных центров Европы и, может быть, сыграет видную роль в намечающемся возрождении русского искусства.

Игумен Андроник (Трубачев)

Источник: Игумен Андроник (Трубачев). Закрытие Троице-Сергиевой Лавры и судьба мощей преподобного Сергия Радонежского в 1918-1946 гг. Троице-Сергиева Лавра и Россия. - С. 303-306.