Ушедший так рано, но сделавший так много... Игумен Марк (Лозинский)

Магистр богословия, профессор Московской духовной академии, исследователь трудов святителя Игнатия (Брянчанинова), составитель его «Избранных писем», участник обретения мощей святителя Феофана Затворника — игумен Марк (Лозинский) отошел ко Господу в возрасте всего лишь тридцати трех лет… Проживший на земле столько же лет, сколько и Спаситель, так рано ушедший из этой жизни, но так много потрудившийся на ниве Христовой, отец Марк оставил после себя богатое духовное наследие. Его перу принадлежит огромное количество богословских и исследовательских работ. Игумен Марк не только собрал и систематизировал обширный архивный материал по святителю Игнатию, но и подготовил «Отечник проповедника» — сборник, содержащий примеры из святоотеческой жизни; составил ряд учебных пособий по гомилетике; собирал и изучал материалы по истории Оптиной пустыни. Его статьи публиковались в «Журнале Московской Патриархии», в бюллетене Среднеевропейского Экзархата «Stimme der Orthodoxie» («Голос Православия»), в журнале Патриарших приходов в США «One Church» и в «Вестнике Русского Западноевропейского Экзархата Московского Патриархата».

Семинарист Сергей Лозинский

Игумен Марк (в миру Сергей Ростиславович Лозинский) родился 4 июня 1939 года в городе Нарва в семье священника. Папа отца Марка, протоиерей Ростислав, был добрым, любящим, но и в меру строгим отцом, настоящим примером для подражания. Сережа уже с детства хотел пойти по его стопам и другого пути для себя не видел. Однако у его мамы, Софьи Емельяновны, такое желание сына вызывало страх — гонения на Церковь в те годы еще не прекратились, священников презирали, оскорбляли, притесняли. Многие из них оказывались в тюрьмах. Любящий сын не стал противиться матери и вместо семинарии подал документы в медицинский институт. Получив хорошие оценки на вступительных экзаменах, но не пройдя по конкурсу, он воспринял это как волю Божию и на следующий же день поехал в Троице-Сергиеву Лавру. Благодаря Бога и прося молитв преподобного Сергия, он пошел в Московскую духовную семинарию сдавать экзамены. Старший брат отца Марка Борис Ростиславович Лозинский позже вспоминал: «Брат очень много читал, на чем испортил себе зрение. Он принял решение идти в семинарию. В последние годы учебы в школе упорно готовил себя к этому нелегкому пути. Много читал духовной литературы, пытался вести соответствующий образ жизни, искусственно создавая физические трудности и лишения (например, спал на рубленых поленьях, покрытых всего лишь простыней)».

Принимающий документы долго беседовал с Сергеем, пытался выяснить, насколько серьезны его намерения, хватит ли у него силы воли и решимости преодолеть все преграды и испытания. Как оказалось позже, предупреждения были неслучайными: его действительно несколько раз вызывали представители КГБ, пытаясь склонить к сотрудничеству и заставить клеветать и следить за преподавателями и студентами либо покинуть стены заведения. По воспоминаниям отца Марка, после каждого «сеанса обработки» он несколько дней не мог прийти в себя. Все это не могло не сказаться на состоянии его здоровья. Вскоре начали проявляться первые признаки сахарного диабета…

С. Р. Лозинский на фоне памятника почившим на территории МДА

В 1959 году Сергей Лозинский окончил семинарию и был принят в Академию. На первом курсе он подружился со Львом Мормылем (будущим архимандритом Матфеем). Это была крепкая дружба двух глубоко верующих и талантливых юношей, стремившихся к служению Богу, Церкви и людям. На втором курсе обучения друзья подали прошения на имя наместника Лавры архимандрита Пимена (Хмелевского) о принятии их в монастырь и 19 декабря 1962 года были пострижены в монашество: Лев с именем Матфей, Сергей — с именем Марк. В апреле следующего года отец Марк был рукоположен во иеродиакона. По окончании Академии со степенью кандидата богословия он был оставлен в качестве профессорского стипендиата и преподавателя гомилетики в семинарии. С марта 1964 года отец Марк являлся сотрудником Церковно‑археологического кабинета МДА, а с сентября того же года до своей кончины — помощником заведующего. В 1968 году отец Марк получил звание доцента, в 1969 году был возведен в сан игумена.

Иеросхимонах Стефан (Игнатенко)

Отец Марк вместе с отцом Матфеем иногда бывали у кисловодского старца иеросхимонаха Стефана (Игнатенко) — отец Матфей знал отца Стефана с двенадцати лет (15 августа 1968 г. он постриг старца в великую схиму). Отец Стефан руководствовался в своей духовной жизни творениями святителя Игнатия (Брянчанинова) и иногда рассказывал друзьям о его жизни и трудах. По благословению старца игумен Марк взялся за изучение наследия святителя. 12 июня 1969 года он защитил магистерскую диссертацию «Духовная жизнь мирянина и монаха по творениям и письмам епископа Игнатия (Брянчанинова)» и в декабре того же года был утвержден профессором Академии. Отец Марк не только сам чрезвычайно увлекся наследием святителя, но привил любовь к нему своим студентам. Он был талантливым преподавателем и одной из главных своих задач видел подготовку достойных пастырей Церкви.

В день защиты диссертации возле МДА с родителями

«Игумен Марк преподавал у нас гомилетику, — вспоминал епископ Солнечногорский Алексий (Поликарпов). — Это был ученый благочестивый муж высокой духовной жизни. Он открыл для нас святителя Игнатия (Брянчанинова). Также он сумел привить нам любовь к Церковно-археологическому кабинету — благодаря ему для нас, учащихся, ЦАК стал больше, чем музеем, — он стал святым местом. Отец Марк подходил к своему предмету творчески — это было не сухое и скучное преподавание, а всегда яркие, образные рассказы. Отец Марк говорил живо, увлеченно и очень громко. Его собрат по постригу отец Матфей по-дружески шутил: “Твоим голосом только штукатурку отбивать”».

Игумен Марк с родителями

Труд в Академии игумен Марк сочетал с послушанием инока — участвовал в лаврских богослужениях, часто проповедовал в обители. Он был прекрасным проповедником — проповеди его были содержательными, грамотно построенными, слушались всегда с большим вниманием и интересом.

Празднование 50-летия архиерейского служения Патриарха Алексия I в Троицком соборе Лавры. Справа от Патриарха иподиакон Марк (Лозинский). Фото 10 мая 1963 года

Известно, что отец Марк был иподиаконом Святейшего Патриарха Алексия I. С этим послушанием связан один забавный случай. Во время патриаршей Литургии в алтаре оказалось так много архиереев, что им пришлось стоять, тесно прижавшись друг к другу. Единственным более-менее свободным было только горнее место, где стоял сам Святейший. Вдруг отец Марк слышит шепот старшего иподиакона, обращенный к нему, что он должен срочно что-то принести. Для этого нужно было подойти к другой стороне престола, но в алтаре была такая теснота, что протиснуться между служащими не было возможности. Услышав отчаянный шепот: «Cкорее, скорее!», он все же пересек запретную зону перед стоящим Святейшим и, взяв, что ему передали, тем же путем возвратился, после чего раздался грозный шип одного из архиереев: «Ты что, не знаешь, что сейчас здесь ходить нельзя, как ты посмел?!» Отец Марк и сам прекрасно знал, что этого делать было нельзя, но у него другого выхода не было. Он сам был обессилен, в нервном напряжении. По его словам, сердце у него билось, как у пойманной птахи, и он ответил: «Благословите тогда крылышки, владыка!» — после чего раздался чей-то приглушенный, неожиданно вырвавшийся смешок. Это был Патриарх. «Я чувствую, что Святейший смотрит на меня, а у меня ноги подкашиваются, — вспоминал отец Марк. — Я посмотрел на него виноватыми глазами и увидел, что он смотрит на меня, а глаза у него добрые, как будто хочет успокоить. Я так благодарен Святейшему, что никакого наказания для меня не последовало, но пережил я этот случай весьма болезненно». Тем не менее из этого происшествия видно, что молодой иподиакон уже тогда обладал сообразительностью, находчивостью, смелостью и не был лишен чувства юмора.

С Патриархом Алексием I

В начале 1970-х годов отец Марк стал участником обретения и перенесения в Лавру мощей святителя Феофана Затворника. Под его руководством иеромонах (будущий архимандрит) Георгий (Тертышников), иерей Георгий Глазунов и Евгений Диденко (будущий архимандрит Елевферий) совершили поездку в Вышенскую обитель, где 22 года провел в затворе святитель.

Через какое-то время останки святого старца были ими бережно собраны и с чрезвычайным благоговением перевезены в Троице-Сергиеву Лавру. Там мощи хранились до 1988 года, когда их переправили в Рязанскую область и 5 июня, за день до общецерковного прославления, поместили в храме во имя преподобного Сергия Радонежского села Эммануиловка. 29 июня 2002 года состоялось перенесение мощей святителя Феофана из Сергиевского храма в Успенский храм возрожденной Вышенской пустыни.

Игумен Марк (Лозинский) и архимандрит Серафим (Шинкарев)

Также благодаря отцу Марку в Борисоглебский монастырь удивительным образом были возвращены железные вериги преподобного Иринарха Затворника. Когда игумена Иоанна (Титова) назначили наместником этой обители, он сразу же начал поиски утраченных святынь. Особенно его заинтересовала судьба вериг преподобного Иринарха.

Было известно, что вериги хранились в Христорождественском храме села Кондаково, — 6 июня 1872 года настоятель Борисоглебской обители передал их на родину угодника Божия. Здесь они находились вплоть до закрытия церкви, а потом были переданы в Троицкий храм в селе Губычево. В 1960-е годы, когда этот храм также был закрыт, вериги увезли в музей Углича.

1 октября 1970 года. К. Е. Скурат после защиты магистерской диссертации с официальными оппонентами — профессором М. А. Старокадомским и игуменом Марком (Лозинским) в ЦАК МДА

Отец Иоанн поехал в Углич с дочерью старосты Троицкого храма, которая неоднократно видела вериги. Она сразу же узнала их среди невыставленных экспонатов, однако под ними было написано, что вериги взяты из церкви села Нефедово[1]. Директор музея попросил предъявить какие-нибудь фотографии в качестве доказательств того, что это действительно вериги преподобного Иринарха. Таких фотографий, конечно, не было… Через пару недель отец Иоанн оказался в Тульской Православной классической гимназии. В разговоре с ее ректором, протоиереем Львом Махно, он поделился своими переживаниями, на что отец Лев спокойно ответил: «У меня есть эти фотографии». Оказалось, что в 1960-х годах отец Марк вместе с отцом Львом, тогда еще простым семинаристом, поехали в Троицкий храм села Губычево, зная, что там хранится святыня, и отец Марк сфотографировал отца Льва в веригах. Директор музея, увидев фотографии, был, конечно, поражен, ведь свое обещание он дал, будучи уверенным, что никаких фотографий нет и быть не может. Однако обещание свое он сдержал. Таким образом, благодаря отцу Марку и отцу Льву святыня вернулась в Борисоглебскую обитель.

Игумен Марк нес в Лавре очень большую нагрузку. А болезнь тем временем неумолимо прогрессировала. В последний год своей земной жизни батюшка мог служить только раннюю Литургию: диабет требовал лекарства, а лекарство — еды. Но, несмотря на сильнейшую слабость, служил отец Марк благоговейно, со страхом Божиим.

После праздника Рождества Христова 1973 года игумен Марк уехал к родителям в Тулу. Там у него обострился сахарный диабет, и он впал в кому. 29 января, в день рождения своего отца, протоиерея Ростислава, игумен Марк преставился ко Господу. Известно, что незадолго до кончины он вместе со своим духовным наставником схиархимандритом Иоанном (Масловым) посетил глинского старца схиархимандрита Андроника (Лукаша), который тогда проживал в Грузии. Старец сказал отцу Марку всего три слова: «Загорск, собор, кладбище».

Во время погребения, когда гроб с телом покойного опускали в могилу, произошел удивительный случай: во время пения «Святый Боже…» ко гробу с пением подлетела стая птиц. Пролетев над головами людей, птицы снизились и, прощебетав над гробом, вновь взмыли в небеса. Все были поражены: даже птицы прилетели попрощаться с дорогим батюшкой — благоговейным монахом и тружеником, посвятившим всю свою жизнь служению Богу и людям.

Игумен Марк отошел ко Господу 29 января 1973 года и был погребен на Спасском кладбище Тулы.   

 Источник: В служении Пресвятой Троице и преподобному Сергию. Братия Троице-Сергиевой Лавры XX–XXI веков. Избранные жизнеописания / Сост. иером. Пафнутий (Фокин). Сергиев Посад: СТСЛ, 2024. С. 102–108.

[1] Впоследствии выяснилось, что церковная утварь из церквей села Губычево и села Нефедово вывозилась в один день и на одной машине, была свалена в одну кучу с чугунами и ухватами и пролежала так около десяти лет. При разборе сотрудники музея, позабыв, откуда что привезли, сделали формальную надпись, что вериги были доставлены из храма села Нефедово, на деле же их там никогда и не было.