Троице-Сергиев монастырь — неприступная крепость

События Смутного времени особо возвысили историческое значение Троице-Сергиева монастыря. В это трудное для русско­го народа время обитель Преподобного Сергия явилась оплотом его гражданской и религиозной свободы. С момента появления Лжедмитрия II троицкие иноки стояли на стороне законной вла­сти и призывали народ твердо противиться врагам. Поэтому поль­ский воевода Ян Сапега, убеждая самозванца захватить Троицкий монастырь, говорил ему: «О царю великий Димитрий Иванович! Доколе стужают твоему благородству граворонове сии? Не токмо убо на путех вестников наших преемлют, но наипаче же повсю­ду имеют многи советники и вся грады развращают; и всех всяко укрепляют, еже не покорятися величеству твоему... но служити учат царю Шуйскому. Да повелит твое благородие всяко смирити сих; и аще не покорятся, то рассыплем в воздух прахом вся жи­лища их». [7]

Надеясь на легкий успех, польские паны Сапега и Лисовский решили напасть на Троицкий монастырь. Про Лисовского было известно, что он за свои преступления был «изгнанник из своей земли и чести своей отчужден». [8] 23 сентября 1608 г. поляки появились у стен монастыря. День памяти Преподобного Сергия Радонежского, 25 сентября (8 октября по новому стилю), братия обители и все собравшиеся под покров Игумена земли Русской встретили горячей молитвой о защите от врагов. После молебна они принесли пред его честными мощами присягу о том, чтобы сидеть в осаде без измены, и при этом целовали крест. Когда через несколько дней Сапега и Лисовский предложили сдать монастырь, то архимандрит Иоасаф и воеводы по общему согласию Дали им твердый ответ: «Да весть ваше темное державство, гордии чачальницы Сапега и Лисовский, векую нас прельщаете Христово стадо православных христиан... да весте яко и десяти лет отроча в Троицком Сергиеве монастыре посмеется вашему безумному со­вету. Кое приобретение и почести, еже оставити нам своего православного государя царя и покоритися ложному врагу вору и вам латыне иноверным? ...Но ни всего мира не хощем богатства противу своего крестного целования». [9] Защищая свою свободу и жизнь, монахи и воины вместе с этим охраняли и гроб Преподоб­ного Сергия, который страшились предать на поругание врагам православной веры. Измена не могла иметь место, ведь вопрос о сдаче монастыря приобрел для них значение не только в свете преданности царю Василию Шуйскому, но главное — святыне, право­славию. [10]

 
Великий князь Василий Шуйский IV Шуйский

Силы противников были неравны. По мнению многих церковных и гражданских историков, число защитников монастыря, способных носить оружие, составляло не более 2400, в то время как численность осаждавших достигала 30 тыс. человек. [11] Обороной монастырской крепости руководили князь Григорий Бо­рисович Долгорукий и боярин Алексей Голохвостов.

Получив решительный отказ осажденных сдать монастырь, поляки 30 сентября предприняли первый приступ, который был легко отбит. После такой неудачи они начали артиллерийский об­стрел монастыря из шестидесяти трех орудий, продолжавшийся шесть недель. В ночь на 14 октября Сапега, раздраженный удач­ными вылазками осажденных, снова повел свое войско на штурм монастыря. Но защитники искусной стрельбой из пушек даже близко не подпустили врагов к своим стенам.

 
Осада Троице-Сергиевой Лавры. В.П. Верещагин. 1891 г.

В конце октября после допроса пленного польского ротми­стра Брушевского стало известно, что поляки ведут подкоп под стены. Страшная весть не поколебала мужества осажденных. Они стали предпринимать все возможные меры, чтобы предотвратить взрыв и разрушение стен. Вскоре удалось установить место подкопа, направленного к Пятницкой башне. 9 ноября подкоп был взорван. Во время этой вылазки крестьяне Шилов и Слота из монастырского села Клементьева совершили подвиг самопо­жертвования, вошедший в историю: ликвидировав подкоп, са­ми они погибли во время взрыва. Этот день был очень удачным для осажденных. Кроме ликвидации подкопа им также удалось захватить несколько вражеских батарей. По свидетельству мона­стырского келаря Авраамия Палицына, враги потеряли в тот день 1500 убитыми и 500 ранеными. Среди защитников потери были значительно меньше: 174 убитых и 66 раненых. [12] Победи­телей встречали торжественным колокольным звоном.

Успешной защите Троицкого монастыря способствовало упо­вание его защитников на всесильную помощь Божию и ходатай­ство его небесного покровителя, Преподобного Сергия, которому Божия Матерь еще при жизни обещала быть неотступной от оби­тели. Святой неоднократно являлся троицким инокам и ратникам во время осады, ободряя и утешая их. Но не одним защитникам своей обители являлся Преподобный Сергий. Враги тоже виде­ли его как грозного заступника и хранителя Троицкого мона­стыря. В ночь с 3 на 4 ноября поляки и казаки видели, как вокруг стен обители ходили два старца, похожие на чудотворцев Сергия и Никона. Один из них кадил стены монастыря и осенял их кре­стом, другой окроплял их святой водой. Донской атаман Стефан Епифанец сказал, что это знамение являет Сергий чудотворец не на добро, но «великое падение нашим людям будет», и, взяв с собой 500 казаков, оставил лагерь поляков [13]. Так авва Сергий помогал защитникам своей обители.

Не сумев овладеть крепостью, поляки удалились на зиму в свои лагеря. Вскоре Лисовский с отрядом отделился от Сапеги и отпра­вился грабить северные города. Наступившая зима 1608-1609 гг. принесла осажденным новые тяготы. Ценой крови приходилось добывать защитникам воду, дрова и продукты. В стенах монасты­ря собралось множество жителей окрестных сел и деревень, искав­ших здесь защиты от тушинцев. В начале зимы от сильной тесноты, недостатка чистой воды и свежих продуктов среди насельников на­чалась цинга. Болезнь уносила ежедневно десятки людей. Умирав­ших с трудом успевали причастить Святых Тайн. Отпевание совер­шалось с утра до вечера. Скончалось большинство иеромонахов и иереев, имевших непосредственное соприкосновение с боль­ными. Монахи не успевали копать могилы и часто вместе клали по тридцать-сорок человек. В течение шести месяцев от губитель­ных болезней умерло 297 старых иноков, 500 новопостриженных и 2125 воинов. Кроме того много было умерших стариков, жен­щин и детей, которых никто не считал. [14]

Для защиты монастыря осталось очень малое войско. Вое­вода Долгорукий и архимандрит Иоасаф через находившегося в Москве троицкого келаря Авраамия Палицына обратились к царю Василию Шуйскому с просьбой о помощи. Но Москва, окру­женная врагами, в то время сама испытывала большие трудно­сти. В создавшихся условиях царь не в состоянии был помочь. За Троицкий монастырь вступился Святейший Патриарх Гермоген. Он предупредил царя и бояр, сказав, что «если будет взята обитель Преподобного Сергия, то погибнет весь предел Россий­ский до окиана-моря, и царствующему граду настанет конечная теснота» [15]. Тогда царь выделил 60 человек под коман­дой Сухого-Осташкова и дал им 20 пудов пороха. Келарь Авраамий присоединил к отряду Осташкова 20 монастырских слуг, на­ходившихся на Троицком подворье. [16] Этот небольшой отряд, пробившийся к осажденным в феврале 1609 г., стал для них существенной поддержкой.

Для прекращения смертоносной болезни в среде осажден­ных архимандрит Иоасаф последовал обычаю предков строить обыденные церкви и устроил в Успенском соборе придел во имя святителя и чудотворца Николая, 9 мая освятив его. После этого болезнь стала ослабевать и вскоре совсем прекратилась.

С наступлением весны Сапега решил возобновить военные действия. Он считал, что долговременная осада, эпидемия, го­лод и холод не только значительно сократили число осажденных, но и сломили их дух. В самом деле, ряды защитников сильно поре­дели. При обороне стен монастыря и в частых вылазках погибло много бойцов, еще больше их умерло от болезней. Но укрепляе­мая невидимым, а иногда и видимым чудесным предстательством «взбранного воеводы» великого аввы Сергия, основанная им оби­тель продолжала успешно отражать натиск врага.

Вечером 27 мая поляки начали новый штурм. После пламен­ной молитвы Святой Троице и Преподобному Сергию осажденные приготовились к бою. Афанасий Ощерин, Паисий Литвин, Гурий Шишкин приняли начальство над горсткой оставшихся защитни­ков. Воевода Долгорукий с сыном находились на самых опасных местах. Когда поляки, прикрываясь большими деревянными щитами, двинулись на приступ, монахи и все, кто только мог, от мала до велика, встали на защиту стен. Мужчины стреляли из орудий, били врага копьями и мечами, опрокидывали лестницы со штур­мующими. Женщины и дети кипятили воду, серу, смолу и выли­вали их на головы врагов, засыпали им глаза песком и известью. И когда к утру неприятель стал отступать, осажденные нашли в себе силы сделать вылазку и захватили 30 пленных. [17]

Весь русский народ с напряженным вниманием следил за неравным поединком малочисленных троицких защитников с отборными отрядами польско-литовских захватчиков, наводив­ших ужас на все северо-восточные русские земли. Героическая оборона крепости-монастыря послужила вдохновляющим при­мером для народных масс, которые поднялись на борьбу с врагом. [18] Во многих местах вспыхнули восстания крестьянского _и посадского населения против польских интервентов и тушин­ских «воров». В течение зимы 1608-1609 гг. отряды восставших освободили большинство городов Поволжья и севера страны. Царь Василий Шуйский, не надеясь на силы народного движе­ния, послал своего племянника Михаила Васильевича Скопина- Шуйского заключить договор со Швецией о приглашении в Рос­сию шведских вспомогательных войск. Новгородское ополчение Скопина-Шуйского при помощи шведских отрядов с боями при­ближалось к Москве. Подошли полки из Костромы и Ярославля, из окрестных земель стекалось крестьянское ополчение. Со сто­роны Владимира наступали войска восставших во главе с Федо­ром Ивановичем Шереметевым.

В такой обстановке Сапега и Лисовский торопились быстрее овладеть монастырем. К ним на помощь пришел с остатками сво­его отряда пан Зборовский, разбитый Скопиным под Тверью. Он стал смеяться над Сапегой, который, по его словам, десять месяцев не мог взять этого «вороньего гнезда». Вначале думали монастырь взять хитростью. Русские изменники боярин Сал­тыков и дьяк Грамотин стали увещать осажденных, что Шереме­тев и Скопин-Шуйский сдались самозванцу, а Москва находится в его руках. На это мужественные защитники отвечали: «Господь с нами и никто же на ны! Добро убо и красно лжете, но никто же имет вам веры; нань же пришли, творите; мы же готови есми с ва­ми на брань». [19] После этого 31 июля объединенные силы Сапеги, Зборовского и Лисовского предприняли последний от­чаянный приступ, но с большим уроном для себя были отбиты.

 
Святитель Филарет, митрополит Московский

Стремясь удержать Переяславль и Александровскую слободу, Сапега и Зборовский, оставив для продолжения осады несколько рот, двинулись навстре­чу Скопину-Шуйскому. Но их действия были без­успешны. Дважды потер­пев поражение от царского племянника, они вынуж­дены были отступить: Сапега в свой лагерь под Троицким монастырем, а Зборовский с Рожинским в Тушино. В октябре М. В. Скопин послал на по­мощь осажденным в Тро­ицком монастыре 900 че­ловек от своего войска. 4 января 1610 г. подошел на помощь другой отряд под командованием Григо­рия Валуева. Тогда соеди­ненными силами осажден­ные произвели последнюю вылазку. Напав на врагов с разных сторон, они ото­гнали их от монастыря и разорвали кольцо осады. Так победонос­но для защитников закончилась длительная (с 23 сентября 1608 г. по 12 января 1610 г.) оборона Троице-Сергиева монастыря.

Таким образом, обитель Преподобного Сергия, по слову свя­тителя Филарета Московского, оказалась почти единственной тер­риторией в России, «не оскверненной ни самозванческой Смутой, ни иноземным обладанием. Все опасности и бедствия Лавра Сергиева мужественно претерпела, и страждущее Отечество увидело в ней пример твердости, какой не показали и города многолюдней­шие». [20] Ни ожесточенные вражеские штурмы, ни недо­статок свежей воды и продуктов, ни болезни, ни засылка лазут­чиков, ни зимние холода — ничто не смогло сломить мужества и воли к победе у защитников Троицкого монастыря, подкрепля­емых помощью свыше. Неприступный монастырь-крепость стал для опытных польских полководцев Яна Петра Сапеги и Алек­сандра Юзефа Лисовского могилой их воинской славы. Недаром польские историки отмечали впоследствии, что Троицкая оби­тель «была вооружена людьми, железом и мужеством», а также что «Лисовский под одним Троицким монастырем претерпел бо­лее, чем во всех провинциях и городах, им покоренных и разо­ренных». [21]

Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский

Защита монастырской крепости сыграла большую роль в об­щей борьбе с интервентами. Она способствовала освобождению важной в стратегическом отношении Ярославской дороги. Имен­но отсюда пришла действительная помощь Москве. «Таким об­разом, оборона Троице-Сергиева монастыря приобрела значение одного из важных звеньев общенародной национальной борьбы за освобождение Москвы и России». [22]

Но на этом не закончились боевые испытания Троицкого монастыря. Польский король Сигизмунд III не оставил надеж­ды на захват русских земель. В 1618 г. к Москве подошли войска польского королевича Владислава, претендовавшего на русский престол. На соединение с ним от Переяславля-Залесского шел пан Чаплинский, который неожиданно появился под Троицкой крепостью. Монастырские стрельцы и окрестные жители после боя отогнали его.

Затем появился сам королевич Владислав, желавший после неудачи под Москвой вознаградить себя взятием богатого мо­настыря. Но сильный артиллерийский огонь, которым встрети­ла врага прославленная крепость, сразу лишил его всяких иллю­зий относительно легкой победы. Понимая безвыходность своего положения, поляки не решились повторно осаждать монастырь, а стали искать мирных переговоров. 1 декабря 1618 г. в монастыр­ском селе Деулино было подписано перемирие между Россией и Польшей. В память об этом событии монастырь через год по­строил в Деулине церковь во имя Преподобного Сергия Радонеж­ского, а само село долгое время называлось Мирным. [23]

Панорама Троице-Сергиевой Лавры. Современный вид.
Фото: А.Джус

Героическая оборона Троице-Сергиева монастыря в нача­ле XVII в. от польско-литовских интервентов вошла яркой стра­ницей в летопись истории Русской Церкви и государства. Она «навсегда останется в памяти русского народа как пример без­заветной преданности своей Родине, геройства, самопожертво­вания во имя победы над врагом». [24]

Протоиерей Анатолий Лазарев. Троице-Сергиева обитель в истории Русской Церкви и государства. Москва. Издательский дом «Никея». 2015 

Примечания:

[1] Ключевский В. О. Собрание сочинений. Т. 4. М., 1958.

[2] Масса Исаак. Краткое известие о Московии в начале XVII века. М., 1937.

[3] С начала XVII в. самозванство стало хронической болезнью Русского госу­дарства. Еще при жизни Лжедмитрия I появился среди терских казаков самозва­нец Лжепетр, объявивший себя сыном царя Феодора Иоанновича. Он после пора­жения Болотникова был казнен Шуйским. В дальнейшем в течение ста лет то тут, то там появлялось множество самозванцев, претендовавших на царскую власть.

[4] Соловьев С. История России с древнейших времен. Т. 8. Изд. 4. М., 1883.

[5] Вором в то время называли вообще любого преступника, а похититель чужой собственности именовался татем.

[6] Краткая история СССР.Ч. 1. Изд. 2. АН СССР. Л., 1972.

[7] Костомаров Н. И. Собрание сочинений. Кн. 2. СПб., 1904.

[8] Соловьев С. История России с древнейших времен. Т. 8. Изд. 4. М., 1883.

[9] Марков С. В. Что спасло Россию в смутное время самозванцев? М., 1901.

[10] Марков С. В. Что спасло Россию в смутное время самозванцев? М., 1901.

[11] Многие церковные и гражданские историки считают, что число осаж­давших Троице-Сергиев монастырь поляков, литовцев и русских изменников было примерно 30 тыс. человек. Однако профессор Е. Е. Голубинский сокра­щает эту цифру вдвое, то есть до 15 тыс. Свое мнение он построил в основном на собственных предположениях и не аргументировал фактическим материа­лом [27, с. 300-303].

[12] Авраамий Палицын. Сказание об осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и бывших потом в России мятежах. М., 1784.

[13] Авраамий Палицын. Сказание об осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и бывших потом в России мятежах. М., 1784.

[14] Соловьев И., прот. Осада Свято-Троицкия Сергиевы Лавры польскими и литовскими войсками под предводительством Лисовского и Сапеги. Троице-Сергиева Лавра, 1909.

[15] Костомаров Н. И. Смутное время Московского государства в начале XVII столетия. СПб., 1904.

[16] Костомаров Н.И. Собрание сочинений. Кн. 1. СПб., 1904.

[17] Николаева Т. В. Народная защита крепости Троице-Сергиева монастыря в 1608-1610 годах. М., 1954.

[18] Козаченко А. И. Разгром польской интервенции в начале XVII века. М., 1939.

[19] Авраамий Палицын. Сказание об осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и бывших потом в России мятежах. М., 1784.

[20] Прибавления к изданию творений святых отцев. Ч. 10. М., 1860.

[21] Горский А. В., прот. Историческое описание Свято-Троицкия Сергиевы Лавры с приложением архим. Леонида (Кавелина). М., 1890.

[22] Сказания Авраамия Палицына. Изд. АН СССР. М.-Л., 1955.

[23] Воронин Н. Троице-Сергиева Лавра. М., 1968.

[24] Николаева Т. В. Народная защита крепости Троице-Сергиева монастыря в 1608-1610 годах. М., 1954.

STSL.Ru