Нравоучение тритцать второе

НРАВОУЧЕНИЕ
ТРИТЦАТЬ ВТОРОЕ

Священная сия тайна, достойных требует причащающихся, Слуш. Царская сия вечеря предлагается только тем, которые разсуждают и зовущаго честь, и приуготовления богатство, и свое недостоинство, и ежели они суть алчущии и жаждущии правды. Естьли же сие не наблюдается: то нарушается Божия честь, презирается небесное предлагаемое брашно, за осужденных от Бога почитаемся мы, яко презревшии толикую приносимую Божию благодать. Сия есть самая знаменитая христианская вечеря, и верующих во Христа союз, и со Христом соединение. О небесный хлеб! и преславная чаша, чрез которыя преходим к Богу, не имея мудрования века сего, но все временныя утехи презирающе ко кресту притекаем, пием кровь, и внутрь самых Спасителя нашего язв полагаем язык; сие упоение не возжигает, но погашает грех. О святом Иове священныя пишут книги, что его дети, по уставлению его, сходилися друг ко другу, творили пир на всякой день, брали же вместе с собою и сестр своих, ясти и пити с ними. Сие благоразумное Иовлево определение клонилось на то, чтоб тех и любовию совокупить, которых утроба соединила, и никакого бы не осталось места несогласиям. Господь наш Иисус Христос родивши нас водою и духом, и сотворивши овцами пажити Своея, промышляет о взаимной нашей любви, ставит общую всем трапезу, определяет едину всем чашу, повелевает собравшися вкупе сей праздновать пир, предваряя, яко добрый врачь, нашу вражду и несогласия. В нощь, в нюже предан бываше, пишет Святый Павел, т. е. когда, де, уже тот наш смертной Страдалец приуготовлялся ко кресту, имея пить определенную горести чашу; то вместо того нам определяет чашу сладчайшую, кровию Своею растворенную: когда, де, от Своих учеников разлучаясь, на смерть отходил; то как премилостивый Отец в последний раз с ними вкушая хлеб, и чашу пия, спасительная дает завещания, и каким образом им и всем верующим в него жить надобно, наставляет. Дети! говорит, Меня Мое дело на смерть зовет, вам одним оставаться надобно; свидетельствует то сия вечеря: понеже Я от сего времени не имам пити с вами от сего плода винограднаго, разве как уже вознесшись на небо и вас привлеку к Себе. Только да не скорбит сердце ваше. Сия вечеря от вас законно и свято всегда почитаема да будет. Вы теперь близ Меня сидите, и Моим зрением и словами наслаждаетеся; но сия вечеря ежели от вас с живою верою по отсутствии Моем будет празднована; то чрез сие не только Меня паки узрите, но пребудете во Мне, а Я в вас. Дети! не забывайте Меня, при сем действии вечери воспоминайте Меня, сие творите в Мое воспоминание. Не будьте так неблагодарны к Тому, которой для вас крови Своей не пожалел, вспомните, что Я вам заслужил, что даровал, что обещал; вспомнивши потеките сердцами к Нему, и как бы живаго Его лобызайте. Сие самое бывает и в мире. Дети, по смерти любезнаго родителя, часто определяют некое время, составляют пир, созывают родственников своих, и всех тех, которые дружеством касались их родителя: в ядении и питии воспоминают его, вычитают его благодеяния ко всем, проповедуют любовь и попечение о воспитании их. Так, Слуш. и мы вкупе во един храм собравшися, все те, которые из единой купели произошли, да окажем себе благодарными Христу, и засвидетельствуем взаимную между нами любовь; да поставим трапезу, а во брашно да предложим Самаго Христа: ядуще же Его вспомним, что нам чрез Него дано; сколько Он для нас унизил Себя, сколько любовию пылал, до самаго креста, до самаго гроба. Сие богомыслие верою действуемое поставит нас на небеси, отшедшаго от нас Христа приобрящет, прицепит нас к воскрилиям риз Его, истинными истиннаго Отца окажет сынами. Отсюду видите, кто должен к святой сей приступать трапезе? Тот, Слуш. которой из мысли не выпускает дражайшаго Иисуса, в благодарном сердце всегда носит Его благодеяния, радуется и скачет, ежели позван будет на сию вечерю воспомянуть своего благодетеля. Тот только сын своего не забывает отца, которой всегда памятует любовь и благодеяния его. А развращенный сын отдавши себя худым содружествам и роскошам, позабывает свое рождение, и нимало не понимает родившаго его, почему отеческое наследие скоро расточивши нищетою озлобляется. Но увы! едва ли мы таковому сыну не уподобляемся. Где бо те благодарные Христовы дети? Где общия сия пирования? Где хлеб вкупе ядомый? Где чаша вкупе пиемая? Где Апостольское единодушное пребывание в преломлении хлеба? О времена! о нравы! здесь я столько усматриваю неисправности, что нигде больше. Смерть Христову очень не многие поминают; большая часть не знает, на что сия тайна уставлена, и как Христа поминать. Таким образом первой христианства знак уничтожается; так в забвение у нас приходит Христос. Едва едва единожды в год зберемся вспомнить Его, да и то, не знаю как. Вижу горячесть, удивляюся благочестию; да видишь и Ты Христе! проливалась некогда Твоя кровь; но и ныне едва не презирается от нас. Христос в глубоком молчании у нас сокровен. Трапеза им уставленная за обряды одни почитается от нас; смотрим на нее, но не вкушаем. Но для чего же не приступаем? Вкусите и видите, яко благ Господь. Или недостойны вы? Но для сего наипаче и должно приступать, что недостойны, чтоб сотвориться достойными, и своих дел не имея к заслугам Христовым притекать. Тот человек яст и пиет суд, которой не разсуждает себя. Я разсуждаю себя, и когда нахожу себя недостойным, грешным, и осужденным: того ради наипаче прихожу к тому, которой грешников принимает, и обремененных грехами, призывая, успокоевает. Везде вражеския распростерты сети, и ими бедно уловляемся мы. Представляет он в помысл грехи, чем нас отводит от исцелителя Христа, а не представляет покаяние, которым приводимся ко Христу. Ты, как хочешь, с своими грехами бегай от Христа; я с грешною душею моею потеку к Нему, и праздновать буду Его Пасху, чтоб сим ядением моя мертвая воскресла душа. Много заблудили мы, да отвсюду нам враг пресек и входы. Что подумаете! ежели я вам скажу: Христиане многие и не воспоминают Христа. Христос всегда благословен, но окаянны мы. Велит нам Он поминать Себя, но для того, чтоб мы не забвенны были у Него. Не воспоминаешь ты Христа, не воспоминает и Он тебя. Не исполняешь ты долг своего сыновства, откажется же и Он быть Отцем твоим. Да я, скажешь, в молитвах воспоминаю и призываю Его. Не знаю, Его ли? Но в молитвах убо день и нощь призывай Его; а притом сотвори и праздник в собрании сродства Христова, и священное приобщение приими; а приобщающиися, по обещанию Христову, не только пребывают во Христе, и Он в них; но и на суд не приидут, но прейдут от смерти в живот. Празднуй праздник Господень совсем Израилем. Никакой тебя Фараон не удерживает, Пасха есть Господня. Мы часто кроме того, что повсядневно обедаем, великие строим пиры, созываем содружество свое, пищами объедаемся, питием опиваемся. А сей наш священной обед многобогатейший и приятнейший презирается; а хотя и приемлется, но не с горячестию, не с верою, для того, что не знают Христовых благодеяний, на что сия тайна уставлена, и какая здесь надобна вера. Что вам реку? Похвалю ли вас о сем? Не похвалю. А есть такие, которые самовольно от приобщения, вместо того чтоб просить, отпрашиваются и отказываются. Но такие прельщаются мнением, и враг человеческий их разум и сердце своею наполнил лестию, чтоб конечно погубить. Но мы, Слуш. хотя от сего времени исправимся, и к святому приобщению неикак, как елени на источники водныя, поспешим. Приуготовление состоит только в том, чтоб от сердца сказать: Господи! я хочу причаститься Тебе. Сия речь довольно покажет, что ты разсуждал себя. Безразсудная сумнительность, боязливость и другие не здравые помыслы нас сего святаго средства да нелишают. Помните же, молю вас Иисусом Христом Господем нашим, сие учение, и пришедши в домы своя начните слово о сем. Понеже и сие есть искушение, что мы стыдимся слышанное учение дома повторить. А Спаситель наш Иисус Христос да сотворит, чтоб мы приобщаяся таин, и воспоминая Его, некогда истиннее и настоящее приобщилися в невечернем дни царствия Его. Аминь.

Сказывано 21 Июня.