Нравоучение дватцать третие

НРАВОУЧЕНИЕ
ДВАТЦАТЬ ТРЕТИЕ

Мы своим толкованием дошли до того, что благодатию Божиею стали быть между смертию и воскресением Христовым: да не только толкованием, но и самою, так сказать, вещию. Что бо суть сии наши постныя подвиги, при конце которых уже мы стоим и радуемся, что значит сие настоящее время, в которое мы, по благочестивому обыкновению, предочищаем и души наши и телеса, чтоб достойными быть и смерти Христовой почитателями, и воскресения Христова истинно духовными торжествователями? что, говорю, другое значит, как не то, что мы, начавши течение, приближаемся к концу, которой есть Христова смерть, как Его так и наши подвиги окончевающая; а после сего надеемся тотчас внити в радость Господа своего, когда нашему смерти Победителю дана будет всякая власть на небеси и на земли, по силе которыя взыдет Он на высоту, пленит плен, и начнет даять дарования человеком. Мы здесь, Слушатели, (кто не видит?) что должны радоваться, веселиться, играть, за прешедшая благодарить, за будущая умолять, от радости обливаться слезами, чувствуя в своей душе то, что общий Благодетель Бог все наши намерения, все предприятия к благополучному приводит концу. Его благости дело есть, что мы доселе своих желаний успехом наслаждаемся; мы до ныне видим, что Господь дает нам по сердцу нашему, и вся прошения наша исполняет. Что еще тебе не достает? Скажи, ты мне, благочестивая душа! Нам, пока в сей жизни живем, ничто так не полезно, как чтоб почасту различныя посылаемы были противности, чрез которыя бы мы в свою приводилися должность, и безразсудное воли порывание чрез то сильно удерживали бы. Знаете вы, Слушатели, непостоянство нашей воли и наглость безчинных наших склонностей, которыми мы повсяк час побуждаемся хотеть чего нибудь новаго, но не богоугоднаго; от которых мы ничем так способно не отрываемся, как некоторыми, по видимому, противностями и искушениями. Мы, как высокими превознесемся честями; то позабываем и Божие несравняемое величество, и прочих человек природную с нами сродность. Здесь чем нас исправить, как не тем, ежели на несколько времени или с Ниневитянами, от многаго изобилия Бога позабывшими к крайнему приведены будем воздержанию, и смиренными себя облечем рубищами, или с Давидом, ради чести царской возгордевшим, чрез некоторое время от наших гонимы будем врагов? от чего гордость удобно отложим, смиренномудрию научимся, власти Божией трепетать станем, говоря: благо мне, яко смирил мя еси. Еще как попадем в глубокий ров сладострастия, похоти, различныя но безчинныя утехи: то чем нас тут исправить, как не тем, ежели пресекутся на те безчинства привлекающия прелести, ежели угасятся на сии грехи возжигающия подгнеты? Отъими от сластолюбца не изчетную тую утех изобильность, которая делает, что он в них свою разслабляет душу; приведи его в такую нищету, в которой едва естественныя свои возможет исполнить нужды: то позабудет неистовство своих сладострастий; скудость вещей научит воздержанию. Знаете вы того богатаго, которой ни одного дня не пропускал без веселия; в какую пришол в аде воздержность, когда несколько каплями воды доволен быть хотел. Всякая воистинну против наших страстей посылаемая противность есть изрядным врачевством зла, и приведением к добру. Мы не так исправляемся, ежели Бог милостиво с нами поступает, часто бо о такой благости не радим: егда убиваше их, говорит Давид про Израильтян, тогда взыскаху его, и утренневаху к Богу¹. Но длячего я сие говорю, то самое возмем в разсуждение. Пост сей, которой уже мы проходим, дан нам на то, чтоб чрез него мы свое сластолюбие удержали, похоть угасили, пиянства отреклися, дабы чрез сей огонь прошедши достойно нам внити в покой Его, и понесшим дневный вар и стужу не напрасноб ожидать награды. Сказал я, и говорю, что должно нам радоваться достигшим конца того, не иным образом, как бы прохожий по многом шествии дошедши до желаннаго места, как бы плаватель по многих бурях ставши на пристанищи. Но сия радость напрасна и недействительна будет, ежели ничего в себе не найдем такого, которое бы той радости было причиною. Что? Ежели разбирая нас усмотрим, что мы, течение поста совершая, сами ни наедину ступень с места не двинулиcь, и думая про себя, что плыли, на одном и том же находимся месте. Спросим самих себя с Павлом: еда како всуе текох?² т. е. опасаюсь, де, я того, чтоб течение моего благовествования не явилось без плода. Павел, толикаго достоинства муж, видите, как себя испытывает, и по совести с собою вступает в суд. Мы, проходя течение святаго воздержания, не должны ли самых себя испытывая говорить: Опасаюся я, чтоб как мое течение поста не явилось без плода? В таком испытании, благодарение бы Господеви Богу принесть надлежало, когда бы в нас нашлось что нибудь убылое от прежней злобы, а приращенное в добре. Но что? Ежели к сему по нашей совести испытанию, которое также не немалое есть мучение, приступит праведной и строгой высочайшаго Судии суд, поставит нас на ответ, и потребует даннаго от себя таланта умножения: То не явимся ли безответны, и безвременным стыдом облившися не подпадем ли страшному некоторому изречению, в котором он сказав, лукавый рабе, отошлет на скрежетание вечное зубов? Ежели, говорю, или самых себя испытаем, или сие испытание Божию вручивши суду, начнем себя вопрошать, что чрез сии святыя дни мы воздержались ли, свои страсти обуздывали ли, порывание воли удерживали ли, безчинств оберегались ли, любовию к Богу и к человекам горели ли, добродетельное житие проходили ли, в молитвах духовных тихим сердцем совершаемых себя обучали ли, благодеянием к прочим себя прославляли ли, милостынею огонь светильников наших сохраняли ли, Христа за основание всех своих намерений, слов и дел полагали ли, на празднование смерти Христовой самих себя от грехов умертвили ли, воскресшему Христу в чистой дом душу свою уготовили ли, Светильники своя на пришествие жениха возженныя имеем ли? кратко, что во все прошедшее время зла содеяли, теперь исправили ли? И на все будущее время себя вооружили ли? Приготовили ли? Ах! Христиане! сии вопросы нас или прославят, или постыдят, или оправдят, или осудят. Естьли кто здесь такой, а неотменно в сем честном собрании быть такому надобно, которой все сие исправил, и яко светильник сияющ в темнем месте, между нами стоит: того душа о как же радуется, свои подвиги приводя к концу; сливается дух его с духом Христовым, и внутренней дом имея изрядно пометен и украшен, только что ожидает светлым осиян быть воскресения Христова светом, которой свет не в том состоит, чтобы красными одеждами светлою свою оказать наружность, премножеством окружиться ясств, блудными разслаблять себя смехами; но в том, чтоб внутренно о воскресении мертвыя своея души всем составом подвигнуться, востать на хвалу Христову, ближняго своего возлюбить для того, что общее для всех пришло благодетельство. Но по большой части мы, Слушатели, такие, которые себе ничего добра в сии святыя дни не приобрели, но множайшими себя опорочив грехами тяжчайшее заслужили осуждение. Сие бо наше от некоторых пищей воздержание нас лучшими и святейшими не зделало. Егда постишися, учит нас единый наставник Христос, помажи маслом главу твою, и лице твое умый. Скрой сию наружность свойственную лицемерам, только ищущим от человек удивления и славы, сию не опрятность тела, сии не чесанные волосы, не умытое и замаранное лице: для чего? Яко да не явишися человеком постяся, придает там же небесный Учитель, но отцу твоему иже в тайне³. Каким же образом? Покажи к Богу всю веру и любовь твою, но умом и сердцем, предай себя богомыслию, возлетай душею на небо, мысли очисти, разсуждения управь, молитвами к Богу восходи, к престолу Его припадай и проси благодати во благовременну помощь. Покажи таким же образом и ближнему любовь твою; разреши всякий союз неправды, разруши обдолжения насильных писаний, удержи руки от биения и язык от глагол роптаний, введи нищия и безкровныя в дом твой, нага одей, и от свойственных племене твоего не презри. В противном случае, естьли ты прилеплен к земным и не возводишь ума твоего в горняя; ежели с ближним своим враждуешь, злишься, ненавиствуешь, льстишь, клевещешь; ежели не показываешь себя всем любовна, доброжелательна, истиннодружна: то ниже аще слячеши яко серп выю твою, говорит Бог чрез Исаию, и вретище и пепел постелеши, ниже тако наречеши пост мне приятен (Исаии гл. 58, ст. 5). По сему ли мы постилися правилу, или нет, то молчанием прейдем. И так мы из бани выходим не измовены, при свете мы потемнелыми осталися, во время покаяния не каемся, то что уже в другия дни? Время приходит, светильник угасает, затворяются двери, день спасения мимоидет: мы сим не движемся, нас то не страшит. Но постойте, о ленивии! скажу я вам нечто да и окончу: днесь аще глас Его услышите, не ожесточите сердец ваших: днесь, то есть, по толиких в лености и небрежении изжитых летах, по толиких грехах, по толиком жестокосердии, по толиком не раскаянии, ежели глас Божий услышите, глас, которой колеблет горы, равняет холмы, ежели сей глас к твоему, грешниче, приидет сердцу, и вместо того, гдеб тебе геенною грозить, станет милостиво к покаянию призывать, от грехов, как от сна, пробуждать, говорить, востани спяй, и воскресни: то не ожесточите сердец ваших, отверзите врата ваша, и внидет Царь славы. Прииди, Христе мой! и в падший мой дом благоволи внити, да внидет возлюбленный мой жених, и да лобжет мя от лобзаний уст своих: яко блага сосца твоя паче вина, и воня мира Твоего паче всех аромат: миро излиянное имя Твое, сего ради отроковицы возлюбиша Тя. Есть еще время, которое благость Божия предлагая, на покаяние нас ведет. Что бо есть следующая сия священная неделя, в которую спасительныя Господа и Спаса нашего Иисуса Христа празднуемы имут быть страсти, неоцененная прославляться смерть, пречестныя Его приснопеваемы быть заслуги? О какоеж истинное Христианское торжество, настоящий душевной праздник! смерть Христова погибающим людям юродство есть, а спасающимся нам сила Божия есть. Пусть соблазняются Иудеи, пусть язычники смеются: нам смерть Иисусова есть первая похвала, мы паче Египетских сокровищь почитаем поношение Христово. Здесь-то, братие, надобна та вера, о которой мы всегда говорим, которая состоит в твердом сердца уповании, в непоколебимой надежде на смерть Христову, на заслуги Христовы, в том, что нам Бог вся грехи ради таких заслуг простит, ради Христовой смерти оживит. Мы, празднуя Христову смерть, свое празднуем воскресение, когда того спасительнаго достигнем пятка, той священной нощи, в которую чтена будет последних Христовых подвигов история, на кресте висящаго за нас смерть: то ежели в тот самой час умильным духом в сокрушении сердца воздохнем и множество своих грехов оплакавши, скажем: помяни мя, Господи! егда приидеши во царствии Твоем: крестная смерте! ты меня умершаго оживи; кровь Христова! ты меня сквернаго омый: в таком богомыслии стоящему тебе скажет со креста Христос; днесь со мною будеши в раю! чадо отпущаются тебе греси твои! благий рабе! вниди в радость Господа твоего. Ты, сим Господним обнадежившись гласом, иди и празднуй Господню Пасху, торжествуй о воскресении Христовом и твоем: прожени печальный облак, се тебе воскресения день, Христианское торжество, избранных Божиих радость, новаго Израиля праздник, церкви Христовой ликование, духовной духовных Божиих сынов пир, земли с небом совокупление; Пасха живая, прекрасно возшедшая на крест, пречестно сошедшая во гроб, преславно изшедшая из гроба. О день миру радостный! который благословил Господь. Я, Слушатели, понеже ваше боголюбезное собрание в тот самой праздник здесь не увижу, то имею честь вашему Христолюбию мое принесть поздравление, чрез которое ничего вам не желаю, как только, чтоб в вас воскрес Христос, то есть, сей свет в ваших душах, как бы в чистем зеркале возсиял, чтобы, как Христос воскрес ради вас, так бы вы воскресли ради Его. О Христе! и сила Божия и мудросте и слово! даждь нам здесь с тобою воскресшим некогда в общее мира воскресение возсиять яко солнцу. Аминь.

Сказывано Апреля 12 дня.