Слово в неделю третию великаго поста

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ТРЕТИЮ ВЕЛИКАГО ПОСТА

Иже хощет по мне итти (Марк. гл. 8, ст. 34), возглашает Спаситель. Но кто же бы из нас по нем итти не восхотел? Он сие говорит не к Иудеям неверующым, но к нам в него верующым. Когда веруем в него, тем самим почитаемся, что уже мы восхотели итти по нем.

Но есть пример в Евангелии, что некоторый не хотел итти по нем; однако пошел: а другой итти по нем восхотел; но не иде. Конечно лучше тот, который не хотев по нем итти, однако пошел; нежели тот, который объявил свое хотение, но исполнить то отрекся. Двоедушный муж неисправен во всех путех своих (Иак. гл. 1, ст. 8). Что в таком хотении? Не есть ли сие лицемерить, и обманывать Бога и самаго себя? Страшно на таковых изречение Апостольское. Невозможно, говорит, просвещенных единожды, и вкусивших дара небеснаго, и причастников бывших Духа святаго, и добраго вкусивших Божия глагола, и силы грядущаго века, и отпадших, паки обновляти в покаяние, второе распинающих Сына Божия себе, и обличающих (Евр. гл. 6, ст. 4, 5 и 6). То есть, Христианин крещением и благодатию просвещенный, но по тому не живущий, да еще то и отвергающий, вторично распинает Сына Божия.

Но какая б была причина, что мы и хочем итти, однако не идем. Вспомните о семени, что сказано: иное семя пало на камени, и понеже не имело влаги, не прорасло, и изсохло. Пало, значит хотение. Не прорасло, значит, не иде. Ибо как семя осталось безплодно; так и хотение таковое без исполнения. Что причиною? Камень, жестокое сердце, влагою благодати Божия не умягченное.

Однако не льзя сего о всех сказать. Иные подлинно хотят итти по стопам Христовым: но дух бодр, да плоть немощна. Ониб пошли по нем, когдаб по нем итти можно было, не откладывая выгод и прихотей мирских. В таковом заблуждении были некогда сами Апостолы. Возжелали они сесть со Христом одесную и ошуюю Его: то есть, быть при нем в первых мирских величавых достоинствах; и хотя, чтоб достигнуть сего, предложено им наперед испить чашу страдания. Они не отреклися и сего, толькоб сесть одесную и ошуюю Его. Таковыя слова были тщетныя; и мнили они обмануть ими Бога, а сами себя действительно обманывали. Одно другому противно: величавость мирская со страданием не вместительна.

Сие-то точно есть причиною, что и мы желаем по Христе итти; однако нейдем: то есть, что он велит нам за собою итти; но не просто, а со крестом. Иже хощет по мне итти, да возмет крест свой (Марк. гл. 8, ст. 34). Мы хотели бы по нем итти, но без креста. Дозволь нам Спасителю, (хотя не словами, а делами так мы к нему говорим;) Дозволь Спасителю, нам итти за тобою; но с тем, чтоб все мирския выгоды и увеселения при нас осталися.

Как сему возможно быть? Несть раб более господина своего (Иоан. гл. 13, ст. 16). Он сам восходит со крестом на Голгофу: как же нам итти за ним без креста? Сие значит, хотеть итти, и не хотеть: хотеть устами, но не хотеть сердцем: хотеть словом, но не хотеть делом. Никтоже воин бывая обязуется куплями житейскими (2 Тим. гл. 2, ст. 4). Как вождю подвизаться до смерти противу неприятеля; а воину, между тем опочивать на мягкой постеле? как торговлю производить; а трудов убегать? Как от земли плода ожидать; а не хотеть сносить ни пота, ни жара? Как противу порока итти; а не ожидать от мира искушений и гонений? Как порок победить; противу гонений и искушений не вооружившись мужественно? Решившись овладать небом, надобно противу себя вооружить весь мир. Сколько тут будет крестов! поистинне не льзя итти в след Христа без креста.

Самыя мирския выгоды не льзя получить без многих подвигов, без креста мирскаго. Но сей крест есть нещастливый! Надобно его нести с великим трудом и потом; но донести до известнаго места; когдаб надобно было уже ожидать покоя, открывается другой крест еще того несноснее. Раскаяние, безпокойство, болезни. Ибо обыкновенно сии бывают следствия честей, богатств и сладострастия. Но крест для Христа взятый и несомый тем есть вожделенен, и любезен, что хотя он и тяжек; но напоследок покой доставляет: покой совести, покой тела и души, покой ничем не возмущаемый; ибо вечный. Проидохом сквозе огнь и воду, вопиют понесшие крест сей, и ввел ны еси в покой (Псал. 65, ст. 12). Да и сам подвигоположник, как в ношении креста, так и в последующем за тем блаженстве, подал нам пример. Видим Иисуса за приятие смерти славою и честию венчанна (Евр. гл. 2, ст. 9). Вот крест; но в след за ним шествует слава и честь.

И в сем-то разуме сказаны Евангелием оныя кажущиеся противными слова: иже душу свою спасет, погубит ю: а иже погубит душу свою, спасет ю (Марк. гл. 8, ст. 35). Как сие может быть? кажется, кто спасет душу, тот спасется: а кто погубит ее, тот погибнет. Спасение и погибель суть истинные; суть же и мнимые. Кто убояся на войне сражения, себя спас, то есть, убежал, тот погиб; ибо стал предатель отечества. А кто себя погубил; то есть живот свой за отечество положил; тот себя спас: ибо на веки благословен отечеством своим. Мнимое есть спасение, когда я зберег себя для жизни сей временной; а для вечной погубил. Мнимая есть погибель, кто жизнь сию принес в жертву для жизни будущей. Истинное спасение есть, когда я изнуряя плоть, обновляю дух: и временное пренебрегая, достигаю блаженной вечности. Истинная погибель есть, когда я угождая плоти, разслабляю дух: и мертвенность более уважаю, нежели безсмертие: иже душу свою спасет, то есть к миру сему всего себя пристрастит, погубит ю, а иже погубит душу свою; то есть; жизни сей для добродетели и Бога не пощадит, спасет ю (Марк. гл. 8, ст. 35). Так для чегож креста сего бояться, когда он по видимому токмо отягощает; а самою вещию облегчает и успокоивает.

Однако при всем том нас крест устрашает. Но для чего? Тягостен поистинне и претягостен крест Христов. Но он, по снисхождению к нашей немощи, велит нам взять крест свой, а не Его. Тяжек крест и мучеников и пустынников. Но он не предписывает всем нам непременно брать крест их; а каждому свой, каждому по силе своей, и по мере звания своего и дарований.

Сей крест не может почесться совершенно тяжким. Ибо поистинне не более нести надобно для добродетели, как сколько несем мы для порока; да и несем ни мало не жалуяся. Оставим на время крест Евангельский. Сколько мы в мире сем прелюбодейном и грешном (Матф. гл. 12, ст. 39) сносим для удовольствия своих страстей. Сносим, когда терзает нас зависть; сносим, когда нас день и ночь безпокоит честолюбие: сносим, когда нас яко огнем палит похоть страстная; да еще сие паление возжигаем, им услаждаяся: сносим всякия труды, даже соединенныя с бедствиями и опасностию жизни, для приобретения корысти. Уже не говорю о домашних суетах, хотя невинных, однако не малотягостных, о содержании жены, о воспитании детей, о угождении началникам, не редко строптивым, и прихотливым и гордым. Все сие сносим; да и роптать не смеем.

Но и неминуемо должно сносить. Когда мир прелюбодеен, то редко в ком есть искренняя любовь. Один вид дружбы; а самою вещию всяк во всем своей пользы ищет; хотяб то было с подрывом пользы другаго. Когда мир грешен; то исполнен он соблазнов. Куды ни обрати очи, везде найдешь больше примеров худых, нежели добрых. Все сие мы сносим; и Бог ведает для чего. Сносим, и не редко воздыхая говорим: О житейское море! О тягостная жизнь! О нещастливая человека смертнаго участь!

Так почто же не лучше взять и носить крест Евангельский? то есть, все тоже сносить, но не для угождения страстей, а для Бога и добродетели. Конечно они стòят, чтоб для них взойти в подвиг. Великая и прибыточная торговля; таковым подвигом присвоить себе Бога, быть обладателем добродетели, победителем мира, и получить право к наследию благ вечных. И так посему всяк, слыша глас Спасителев: Иже хощет по мне итти (Марк. гл. 8, ст. 34), тотчас без боязни с радостию должен отозваться: Иду, аможе аще идеши, Куда же нам итти? (Матф. гл. 8, ст. 19). Глагòлы живота вечнаго имаши (Иоан. гл. 6, ст. 68). Токмо ты сам обрати нас к себе; и обратимся. Ибо уготовляется самое хотение от Господа (Притч. гл. 8, ст. 35).

Но чтоже сказать о тех, то есть, о нас, которые уже и объявили свое хотение итти за Христом, и крест на рамена своя уже приняли. Ибо мы крестилися. Спогребохомся Христу крещением в смерть (Рим. гл. 6, ст. 4). Мы с ним чрез крещение погреблися; мы с ним умерли; следовательно, весь мир, с прихотьми своими стал до нас непринадлежащим: мы другому горнему духовному миру себя присвоили. Так какже уже после сего можно отрицаться? Дерзнет ли кто сказать, что мы все то принимали на себя по наружности; а в сердце того у нас не бывало? Но понеже сие и страшно и постыдно Христианину сказать; так пусть же всяк обещавшийся за Христом итти, не отрицается за ним итти со крестом. Аминь.

Говорено в Чудове монастыре 1791 года Марта 16 дня.