Слово в неделю вторую Великаго Поста

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ВТОРУЮ ВЕЛИКАГО ПОСТА

Не малаго удивления достойно, что по объявлению нынешняго Евангелия принесли ко Христу разслабленнаго; да и принесли четыре человека, и то с превеликим трудом. Ибо как в том доме, где небесный Учитель проповедывал слово, была великая теснота, по случаю собравшагося для слушания многаго народа: то принуждены они были больнаго взвлечь на верьх дома, и разобрав оный, на веревках спустить пред ноги небеснаго Врача. Следовательно и принесшии разслабленнаго, да и сам он ничего более не желали, не искали, не ожидали, как только чтоб больному от мучительнаго того исцелену быть недуга.

Но се слышим совсем неожидаемое! Иисус Христос говорит разслабленному: Чадо! отпущаются тебе греси твои (Марк. 2, ст. 5). Христе Спасителю наш! иное дарствуеши людем сим, нежели чего они от Тебя ожидают. Они ищут исцеления от недуга разслабления: а Ты разрешаеши узы греховныя. Они только думают о теле: а Ты печешися о их душе. Они в мирском только благополучии поставляют удовольствие свое: а Ты их щастие простираеши до вечности.

Так мы разсуждать можем: но иначе зрит сердцеведец Бог. Не льзя, чтоб без важнаго резону сказал сие Спаситель. Не льзя, чтоб и принесшии разслабленнаго, да и сам он не имели сокровенной веры, которая воплем сокрушеннаго сердца испрашивала паче исцеления душевнаго, нежели телеснаго. Ибо знали они, что сей явившийся на земли Пророк не есть обыкновенный врачь, который только лечит телесныя болезни. Без сумнения они признавали Его Посланником Божиим, и из чудес и поучений Его уверились, что Его первое дело есть успокоивать изнемогающий дух, и человека грешнаго приводить в примирение с Богом. Что видим мы из сего самаго, что Иисус Христос, отпущая разслабленному грехи, назвал его чадом: Чадо! отпущаются тебе греси твои. А сие доказывает, что он имел сыновнюю к Нему любовь, и по усмотренной в нем внутренной вере принят во усыновление. А потому соединившись вера больнаго и благость Врача, исходатайствовали разслабленному исцеление и телесное и душевное. Чадо! отпущаются тебе греси твои; притом: Востани, и возьми одр твой, и иди в дом твой (Иоан. гл. 5, ст. 8).

О щастие человека того! оно тем превосходнее, чем беднее дотоле было его состояние. Был и душею мертв, и телом похож на мертвеца. По душе был отвержен от Бога: по телу животное живущее, но жизнию смерти горчайшею. Теперь здрав телом; оживлен и духом: по телу чувствующий во всех членах одну легкость и способность ко всему: по душе спокоен и совестию радостен.

Разсуждая мы таковое разслабленнаго щастие, не льзя, чтоб по общему его с нами человечеству тому не сорадовалися: но не льзя, чтоб притом некотораго духу нашему не чувствовать и смущения. Естьлиб мы и по душе были безгрешны, и телом всегда здравы: то подлинноб только осталось нам сорадоваться, что один страдалец тогож с нами естества, в одно с нами благополучное удостоился взойти состояние. Но се! он свергает с себя узы разслабления телеснаго и душевнаго; а мы в прежнем, в каком он дотоле был, нещастливом остаемся положении. Обременяется тело наше непрестанными болезнями, и не можем сыскать от них избавления. Дух наш возмущают страсти и пороки, и не находим средства к их истреблению и ко успокоению нашему. Кажется живем: но жизнь наша есть страдательна. Кажется иногда и веселый на себя берем вид: но как взойдем в самих себя, и запершися в ложницах станем разбирать дела свои; и самих себя срамляемся, и опасных от своих худых дел следствий боимся, и от праведнаго суда Божия устрашаемся.

Что? можно ли сказать, чтоб те времена, в кои жил разслабленный, и воплотившийся Бог странствовал по земле; чтоб те времена были нынешних счастливее? Сего утвердить не возможно. Ибо Бог всегда готов есть к нашей помощи, и в одном времени и в одном месте Он не заключается. Открой очи веры, и зри, яко Бог одесную тебе есть, да не подвижешися. Не исцеляемся мы от болезней телесных; понеже нет в нас воздержания: не отпущаются нам грехи наши; понеже нет в нас покаяния.

Когда мы о сем к несчастию своему не помышляли, и помышлять не хотели: се Сам Бог, движимый благостию Своею, отверз нам двери поста: отверз врачебницу, в которую вход не только никому не возбраняет, но еще во оную и призывает. Но с радостию ли мы сие приемлем, и с охотою ли к ней поспешаем? Господи! очи Твои зрят на веру нашу, яко она ослабела.

Принесшии разслабленнаго, а без сумнения с ними и сам разслабленный, видите, коликий оказали к получению исцеления подвиг. Не отвела их от предприятия великая теснота, до врача дойти не допущающая: не поленились болезненное бремя на верх дому подымать, разбирать покров того здания, с верху вниз опускать живаго мертвеца; не размыслили, что сие в роптание приведет дому хозяина, народу причинит досаду, и Самому Учителю помешательство в Его проповеди; а потому может быть и негодование. Не размыслили сего; вера истинная преодолела все сии затруднения.

Но мы употребляем ли столько подвига, чтоб приносимую нам постом благодать обратить в пользу свою? О! дал бы Бог, чтоб только его не принимали со отвращением и презрением.

Не исцеляемся мы от болезней телесных: понеже нет в нас воздержания. Хотяб пост и не приносил нам никакой другой пользы, кроме той, чтоб мы воздержанием от пищи и пития, и употреблением того с умеренностию, могли тело свое расположить к лучшему здравию: не не малая ли бы и сия была польза? И самые мирские врачи всегда нам то советуют, и неумеренное без разбору всякаго пищи и пития употребление почитают источником болезней. Но мы, потеряв всякую умеренность, не делая нужнаго разбора, да еще и пиянством мысль помрачая и разслабляя тело, можем ли справедливо жаловаться и на врачей, что они в болезнях наших нам не помогают? Еще нужнее в сем случае наша предосторожность, нежели их искуство. Поправленное ежели мы всегда разстроивать станем; не достанет сил в поправителе, и здание приведем к своему разрушению. Нынешний разслабленный не потому счастлив, что он улучил Врача одним словом его исцелившаго. Ибо он мог на другой же день, или скоро после того паки начать разслаблять тело свое, и в прежнее или и в хуждшее привести его состояние; естьлиб отверг воздержание, и всем страстям попустил собою овладеть. И для того небесный Врачь другому разслабленному сказал: Се здрав был еси, к тому не согрешай, да не горше ти что будет (Иоан. гл. 5, ст. 14). Тогда мы разслабленнаго почтем щастливым; когда после своего исцеления, научившись прежним бедствием, будет всегда хранить воздержание, и страстей силу ослабит. Сие токмо утвердит его благосостояние, и будущим бедствиям вход преградит к нему.

Хотя на сем с предписанием мирских врачей сходном основании должны мы принять сие святаго воздержания время, предлагаемое нам церковию: но сия сердобольная мать в дальновиднейшее, нежели мирские врачи, входит о нас промышление. Не довольна она, чтоб болезнь на время уврачевать; тщится, чтоб и причину оныя истребить, подражая Господу своему, который исцеляя разслабление, начал оное от истребления грехов; прежде сказал: отпущаются тебе греси твои: а потом уже изрек: возми одр твой (Марк. гл. 2, ст. 9).

Невоздержание телесное не может происходить, разве от души не умеющия склонности свои содержать в руках благоразумия. Когда человек предает себя роскоши и мотовству: известно, что сего не делает тело само собою, но испорченный дух, испорченный нрав. Когда человек утопает во всяком сладострастии, не храня ни чистоты целомудрия, ни верности ложа супружескаго: известно, что сего не творит тело само собою, но душа страх Божий из себя изгнавшая, и от младых лет своевольствовать приобыкшая. Когда человек заражает себя страстию пиянственною, теряя честь Ангельскую, и уподобляясь скотом несмысленным: известно, что сего не творит тело само собою; но совесть развратная, совесть зазорная, унынием отягощенная, а радости спасения не понимающая.

Известно же, что роскошь, мотовство, сладострастие и пиянство вооружают противу слабаго нашего тела целый полк болезней, и для того церковь Божия уставила для нас святый пост, положила границы нашему невоздержанию, дабы прежде наш облегчить дух от страстей и пороков: а потому уже и телу доставить желаемое здравие. Душа одолжена страстьми своими не разстроивать благосостояния тела нашего: но и тело одолжено своим утучнением и невоздержанием не подавать страстям случая и питания, и тем возмущать души спокойствие.

Употребим, Христиане, сие святое время по таковому благочестивому расположению. Поищем мы себе чрез него облегчения, хотя на один нынешний год. Ибо в будущий паки таковым же врачевания временем по благости Божией пользоватися надеемся. Однако лучше во всякое время не нерадеть: ибо не ведаем, в кий час Господь наш приидет (Матф. гл. 24, ст. 42). Аминь.

Говорено в Чудове монастыре, 1781 года. Февр. 28 дня.