Проходя Спаситель грады и веси, как в нынешнем Евангелии слышали мы, живущим во оных вопервых благовествовал слово Божие. И хотя находил Он жителей тех занятых различными житейскими попечениями, иных в домостроительстве, иных в торговле, иных в земледелии, иных в другом каком либо упражнении: однако сие не удерживало небеснаго Проповедника между тем просвещать их мысль познанием истинны, и вкоренять в сердца их страх к Богу и любовь. Но и самым тем Слушателям различные житейские заботы не препятствовали к сему спасительному упражнению стремиться с охотою и усердием. Не говорили они: почто приходишь Ты разстроивать наши дела, и Своими поучениями отводиши от нужных для содержания нашего упражнений? Мы человеки, обложены плотию, обременены попечением о доме и семье. Не говорили сего оные благоразумные Палестинские жители; но и в самое их житейских упражнений время проповедуемое слово открытыми принимали сердца своего недрами.
Мы не должны ли почитать себя блаженными, видя сей стекшийся благочестием возбуждаемый собор, которых нет нужды отвлекать от забот мирских и располагать их слова Божия к слышанию. Ибо сами вы охотно все оные оставив, разпростертыми устами и ушами к принятию наставлений духовных поспешаете; и чрез то возлагаете на нас неотрицаемый долг ко удовлетворению сего вашего похвальнаго желания. Почему разсмотрим, каковым образом можем мы и житейския нужды исправить, и попечение о душе непренебречь, дабы одно другому не только не препятствовало, но еще бы притом одно другому вспомоществовало.
Таковаго учения в свете не было, чтоб о житейских нуждах никакова не иметь попечения: да и быть не может. Ибо без пищи, пития, одежды, без пристанища обойтися мы не можем. Все сие надлежит снискивать трудом, который Самим Богом предписан и благословен; так как праздность есть мать недостатков и пороков, и Богом и истинною осуждаемая.
Но не может же быть и таковое учение котороеб предписывало: единственно думай о пищи, о питии, о одежде, и об одних выгодах телесных; а прочее все пренебрегай: не помышляй ни о просвещении разума, ни о исправлении сердца, ни о всем том, что честность и добродетель составляет. Сие нас от животных безсловесных, единому чреву работающих, ничем бы не отличило; и горе миру с таковым учением!
Был некоторой род безумных философов, называемых Епикуров, которые в одних телесных услаждениях человеческое блаженство поставляли: но такие блаженства человеческаго превратители не только философов, но и человеков имени недостойны; да и самые разумнейшие язычники вышедшаго из таковой развращенной школы называли: свиния из стада Епикурова. Почему я не о том, что человеку о просвещении разума и о исправности нравов паче всего стараться надлежит, говорить теперь должен: ибо о сем никто из благоразумных усумниться не может. Мы должны доказать то, что и самые житейские выгоды не могут или снисканы быть, или ко удовольствию служить нашему, без просвещения разума и добродетельнаго сердца.
Чтоб снискать житейские выгоды, надобно знать к снисканию сему действительные способы. Можно пищу и питие и прочее приобресть трудом; можно же и обманом и воровством и грабительством.
Человек имеющий просвещенное и добродетельное сердце будет снискивать себе содержание прилежным трудом и исправным должности своей прохождением. Но человек имеющий непросвещенное и развратное сердце будет себе оное снискивать лестию, обманом, грабительством и протчими беззаконными способы. Да как бы ни приобретать, скажет кто из развращенных, толькоб уметь приобресть и тем пользоваться. Но снискивание трудом и честностию есть средство надежное и безопасное: а снискивание безчестностию есть малонадежно и опасно. Может быть играющий человеческими делами случай и даст успех беззаконию: но праведная судьба скоро сие щастие разрушает, и не только от таковаго отъемлет неправедное приобретение; но подвергает потерянию и того, естьли что имел и праведное, а притом отягощениям души и тела, душу мучащим, тело разрушающим. Не ревнуй лукавнующим, ниже завиди творящим беззаконие: зане, яко трава изсохнут, и яко зелие злака скоро отпадут (Псал. 36, ст. 1). Да и самым опытом видел сей Пророк нечестиваго превозносящася и высящася: но скоро мимо его иде, и се не бе, и не обретеся место его (Псал. 36, ст. 35, 36). Так сей ли есть надежный способ к снисканию нужнаго пропитания?
Но пусть, что иногда и неправедным приобретением человек пользуется, и остается в безопасности, хотя сие редко на всегда случиться может: да пусть так; но чтоб приобретенным можно было по надлежащему пользоваться; надобно иметь свободныя мысли, спокойной дух, радостную совесть. Ибо при мыслях возмущенных, при встревоженном духе, при мучении совести, пища не сладка, но горестна; одежда не красна, но тягостна; дом не весел, но скучен и печален; да и самое солнечное сияние в очах таковаго темным кажется. Так что же пользы в неправедном приобретении, когда оным со удовольствием наслаждаться не может человек; и когда то, что добродетельному приносит врачевство, порочному обращается в яд?
Он хочет принять пищу; но оная отнята у человека беднаго и неповиннаго. Он хочет принять питие; но столько же обиженный им проливает вместо того слез. Он хочет украшаться одеждою; но те рамена, кои ограблены, угнетаются холодом и мразом. Он хочет повеселить свои очи красотою дома; но разоренные им таскаются в то время между двор, не имея где главы приклонить. Естьли все сие вообразить: возможно ли, чтоб неправедное могло какоелибо принести удовольствие, кроме безпокойства и мучения?
Но приобыкший, де, к грабительству и беззаконию человек мало совестию терзается; ибо у него оныя и нет, и награбленным без всякаго мучения спокойно наслаждается. Ежели сие допустить, хотя и не вероятно, чтоб кто совсем совести лишен был; ибо таковому надобноб перемениться не только в зверя, но и в нечувственный камень: но ежели сие допустить, то оното и будет крайним его нещастием; не потому только, что он уже самоосужден есть, и правосудия Божия нещастливое поражение; но что над самою главою его висят все в жизни злополучия.
Ибо естьли кто совсем совести лишен есть: тот не пощадит другаго ни имения ни чести. Он будет в суде наглый правды нарушитель, в обманах и подлогах скор, в приставничестве не верен, в обхождении лукав, в труде леностен, в найме и в торгу бездушен, и ко всякому злодеянию приуготовлен. Ибо свергнув с себя узду совести ничего более не остается, чтоб его от всякаго беззакония удерживать могло. Теперь предаю суду вашему зделать о таковом человеке заключение, могут ли его обманы и пронырства всегда столь успешны быть, чтоб напоследок не опровергли его во все злоключения? И сей гнилой храмины на песке основанной падение должно быть велие.
Но ты, добродетельный человек и истинный Христианин, убегай беззакония, и держися честности. Яко человек трудом снискивай себе пропитание, но яко добрый богопочитатель снискивай просвещение разума, и нравы свои приводи в порядок. Промышляя о телесных выгодах, не забуди и о душевных совершенствах. Не уже ли ты душу, честнейшую состава своего часть, не нужною почитаешь? Но без нее ни руками двигать, ни языком говорить, ни ногами ступать не можешь. Развратная душа двигает руки, но на беззаконие: говорит языком, но лесть и ложь: ступает ногами, но ими идет на совет нечестивых. А душа благословенная сии данныя от Бога орудия обращает на одно благое. Имея ты тело и душу, хотя в едином составе, но существенно между собою разделенные, раздели потому и время.
Ежели время есть копати землю, и сеяти и жати, и не можеши все сии дела во едино совершити время: то потому отдели время и на просвещение твое, время для насаждения в сердце твоем страха Божия, время для напоения посеянных семен росою слова Божия, и время для собрания благословенных добродетели плодов. Но и не длячего для избрания сего времени трудитися. Оно уже церковию назначено. Шесть дней делай; а седьмый день Господу твоему (Второз. гл. 5, ст. 13). В таковые дни прибегни в сие святилище. И как земледелец бежит в хорошое время на поле, чтоб не упустить онаго: тако ты в сии праздничные дни потщись приобресть душевную пользу. Таковым образом будеши и благоразумный житейских нужд приобретатель, и богопочитатель исправный: и приобретение будет прочно, и благочестие прославлено. А Бог, вся к пользе нашей строяй, таковое расположение благословит, и любящим Его во всем споспешит во благое (Рим. гл. 8, ст. 28). Аминь.
Сказывано в Казанском соборе, 1781 года, Июля 8 дня.
Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.
Разработка сайта - компания Омнивеб
© 2000-2024 Свято-Троицкая Сергиева Лавра