<Примечания к главе 13 части 2>

¹ Остаток вала находится в полуверсте на юго-запад от посада, подле старой, или грунтовой, Хотьковской дороги. По форме, или фигуре, своей представляет не совсем правильный четвероугольник. Обнимая значительно большую площадь, имеет длины: на восточной стороне – 220 саженей, на западной – 167 саженей, на северной – 135 саженей, на южной – 120 саженей [см. снимок].

² Но должно думать, что предали огню не все сполна, ибо после, как говорится в одном акте, осажденные посылали из монастыря по корм на гумна и за воловню («Акт. Истор.», т. II, № 182, с. 212 ).

³ См.:« Акт. Истор.» (т. II, № 174, I, с. 201, col. 1 ); «Акт. Экспед.» (т. II, № 91, с. 186 col. 1 ).

⁴ В дневнике Сапеги читается о количестве войска, приведенного им под Троицкий монастырь: «23-го (сентября, нового стиля) двинулся Сапега от царскаго (т. е. самозванцева) стана и шол в таком порядке: наперед два корнета (dwa kornety) казаков, по сту коней в каждом корнете; козацкая хоругвь (знамя) Буровскаго – сто коней; голубой пехоты сто (человек), Пятигорцев Дзевялтовскаго 150 коней; две хоругви красной пехоты 150 (человек), – между ними шли пушки; полк гусаров под двумя хоругвями; казаков 250 (человек); простившись с царем и царицей, Сапега выступил с войском под Шершеров замок (крепость Szerszerov zamek) и под другие замки таким порядком: наперед полк Литовский с Москвой (т. е. с Московским, с Русским войском) и из артиллерии шесть хороших пушек с полукартечами, – в полку считано 6000 (человек); потом полк Стравинскаго – копейников 500 коней; Марка Веламовскаго 700 коней; казаков 200 (человек); весь полк Сапеги с пушками; Микулинскаго 700 коней; казаков 500 (человек)». В дневнике Сапеги, к сожалению, не обозначено, сколько было гусаров и, главное, из какого количества солдат состоял собственный его полк. Предполагая то, что как будто должно предполагать, именно что все поименованные, за исключением Литовско-Московского войска, состоявшего из 6000 человек и находившегося, подразумевается, под предводительством Лисовского, вместе с собственным полком Сапеги составляли указанные нами 7000 человек, которые приведены были им из Польши, получим, что он повел под Троицкий монастырь 13 000 человек (6000 Литовско-Московского войска и 7000 собственного). Если же предполагать, что большее или меньшее количество поименованных были сверх 7000 человек, приведенных Сапегой из Польши, и присоединились к нему уже в России, когда он пошел под Троицу, то будет следовать, что он повел под монастырь более 13 000 и не более 15 000 человек. Дневник Сапеги на Польском языке напечатан в книге «Zycia Sapiehow», которая без имени автора, но принадлежит М. Когновицкому и которая, разделяясь на три части, напечатана в Вильне и в Варшаве в 1790–1792 годах; дневник – во второй части (с. 175–191), наше место – с. 183. На русском языке есть «Выписка из дневника Московского похода Петра Сапеги с 1608 по 1611 год», напечатанная в журнале «Сын Отечества и Северный Вестник», в первом томе 1838 г. (с. 29–64), наше место – с. 33.

⁵ Мы упоминали выше, что в монастыре во время его осады находилась королева Марья Владимировна, укрывшаяся от Поляков из Подсосенского монастыря. Вместе с Марьей Владимировной находилась в монастыре Ксения Борисовна Годунова. В одном своем письме Ксения Борисовна говорит, что при ней и под ее ведением живут у Троицы «все старицы» какого-то монастыря. Под этим монастырем со всею вероятностию должно разуметь тот же Подсосенский монастырь, из которого была Марья Владимировна, именно нужно представлять дело так, что сосланная самозванцем в Горицкий Воскресенский монастырь, находящийся близ Кириллова Белозерского монастыря, и вызванная из него Шуйским для перенесения тел отца с матерью и брата из Москвы к Троице, Ксения Борисовна не возвращалась потом в Горицкий монастырь, а поселилась или поселена была близ гробов своих родных, в Подсосенском монастыре, который был ктиторией ее отца.

⁶ Митрополит Платон в своей «Краткой церковной Российской истории», не знаем на чем основываясь, утверждает вовсе невероятное – будто всех осажденных с женами и с детьми было пятнадцать тысяч человек (т. II, с. 195) .

⁷ См.: «Акт. Истор.», т. II, № 240, с. 283, соl. 1 .

⁸ Один взятый у Поляков осажденными «язык» (пленный, захваченный с целию расспросов) говорил: «Видел есми: в Лисовского полку поделаны щиты, на четверых санех рублены бревна вдвое, и окошка поделана, по окнам стреляти» («Акт. Истор.», т. II, № 181, с. 211, соl. 2 ). Приступали к городу «под вежами», то есть под подвижными башнями в 1097 году (Лаврент. лет., 2-е изд., с. 261, fin.) ).

⁹ Что обвинение на Иосифа Девочкина в измене и в намерении предать монастырь Полякам было вымышленным, или клеветническим, на него обвинением – это не может подлежать сомнению. Палицын говорит, что убежали к Полякам пять сообщников Девочкина – слуга Осип Селевин и четверо невеглас поселян, или мужиков (гл. 34); Долгорукий в письме к Палицыну говорит о двух заговорщиках Девочкина, звание одного из которых не указывается, а другой тоже называется мужиком («Акт. Истор.», т. II, № 242, § II ); и с таким-то количеством таких-то сообщников и хотел будто бы Девочкин предать Полякам монастырь! Правда, Палицын прибавляет, что казначей «и иных не мало прельсти». Но несомненно, что он или присочиняет тут, или повторяет чужое присочинение: если бы были другие сообщники, то он не преминул бы назвать если не всех, то некоторых, чего он вовсе не делает. О Голохвастове Палицын говорит, что он был потаковником лукавству Девочкина (ibid.). Но это просто глупо. Если Голохвастов знал про замысел казначея предать монастырь Полякам и не доносил на него, так он был вовсе не потаковник только, а такой же изменник. Но и представлять дело так, чтобы Голохвастов знал про замысел Девочкина, но не участвовал в замысле и не доносил на него, совсем нелепо. Если он знал про замысл Девочкина и не доносил на него, так он должен быть представляем его прямым сообщником, но чтобы Голохвастов был сообщником Девочкина – этого вовсе не решается утверждать и Палицын. Если бы казначей намеревался предать монастырь Полякам, то он, конечно, сносился бы с Сапегой, а если бы сносился, то об этом непременно были бы записи в дневнике Сапеги. Совершенное отсутствие таких записей в дневнике Сапеги служит решительным доказательством, что обвинение на Девочкина, будто он хотел предать монастырь Полякам, было клеветой на него (о бегстве к Полякам Осипа Селевина записано в дневнике Сапеги, но при этом вовсе не прибавляется, чтобы он прислан был казначеем). Что в Троицком монастыре чуть не во все время осады происходили большие смуты – относительно этого мы имеем глухие известия, но что было их причиной и в чем они состояли – относительно этого нам совсем недостает сведений. Зимой 1608–1609 гг. житничий монастыря Симеон писал в Москву Палицыну: «У нас, государь, поноситца (ходить слух), что государю (царю) изнесли и тебе, что бутто Митю (какого-то неизвестного) пьяным делом убили, и то солгали: убили ево на первом часу дни, а убили, государь, миром всем неведомо про што, и тем ныне многие безделники хвалятся, хто с кем размолвит: быть де тебе также поволочену за ноги, что и Мите; и смуты, государь, у нас творятца великие» (см. в «Сборнике» кн. Хилкова, № 14, с. 83). Ксения Борисовна Годунова писала в Москву к своей тетке от 29 марта 1609 г.: «А про меня похочешь ведати, и я у живоначалные Троицы в осаде марта по 29 день в своих бедах чуть жива, конечно болна со всеми старицами, и впредь, государыня, никако не чаем себе живота, с часу на час ожидаем смерти, потомучто у нас в осаде шатость и измена великая» («Акт. Истор.», т. II, № 182, I, с. 213 ). Что касается до веры Палицына в виновность Девочкина, то он мог сочувствовать и даже содействовать устранению последнего с места, как влиятельного человека, который был неприятен ему с своим авторитетом, и мог иметь желание посадить на его место «своего воскормленника», или свою креатуру, каков был Гурий Шишкин. Как со всею вероятностию следует думать, этот Шишкин был весьма большой интриган: не получив места казначея, он потом, в 1618 г., оставил или должен был оставить Троицкий монастырь и жил в Кирилловом Белозерском монастыре (см о. Арсения «Летопись наместников, келарей», с. 35; в списке казначеев № 29) .

¹⁰ Акт. Истор.. Т. II. № 174, I. С. 201, col. 1.

¹¹ Акт. Истор.. Т. II. С. 213, col. 1, fin.; с. 279, col. 1; с. 284, col. 2, fin .

Оглавление