Тридцать два «преславных действа» Петра Великого в декоре чертогов Троице-Сергиевой Лавры

Разделяя мысль Н. М. Карамзина «на пути к Троице» о святости ее не толь­ко «для сердец набожных, но и для ревностных любителей отечественной славы», нельзя не испытывать восторженных чувств в ее «чертогах» с изоб­ражением «в барельефах всех побед Петра Великого». Поэтому их отделка 1748 г. резчиком М. Зиминым исследовалась не раз. Статья И. И. Багаевой (1960 г.) подвела обоснованный итог изучению расположенных по сводам елизаветинской столовой 32 «картин из алебастра», пересматривать который оснований нет. Но в сюжетном единстве этих овальных медальонов ученые видели лишь общее место одного из этапов русского искусства, что не поз­воляло заметить в них воплощения петровского «плана монументальной пропаганды», несмотря на бесспорность опоры при их создании на модели к так и не воздвигнутому триумфальному столпу (далее ТС) по проекту Б.-К. Растрелли.

Лаврский же памятник поныне сохраняет свойства «наглядной агитации». Батальные «картинки» любопытно разглядывать, а их литературные анало­ги-подписи образуют довольно связную историю Петра из 32 фраз. Воспро­изведённые по публикации Н. Д. Протасова 1914 г. (с хронологической пе­регруппировкой и проставлением недостающих дат), они и рассматривают­ся как выражение программы трансляции официальных ценностей через иллюстрируемые факты:

Шлютебург взят, 1702. И Нева не укрыла Канцов от росийския пушки, 1703. Петербург основан, 1703. Силна ладия росиска на Чюдском озере, 1704. Велие дерзновение Великим Петром в Кронштате усмирися, [1704]. Сила Петрова разруши стены града Дерпта, 1704. Нapвa взята, 1704. Нитава свидетельствует мужество Петрово, 1705. Калишская боталия, 1706. У Петра под Добрым не без добрыя победы, [1708]. Крепкому под Лесным шведу крепчайши сломи Петр выю, 1708. Россиски Самсон шведскаго при Полтаве лва растерза, 1709. Элбин паде от десницы Петровы, 1710. Безопасная Рига не убежа от рук Петровых, 1710. Скипетр орла россиска сокруши Динамент, 1710 БомЬа россиска нашла место в Кексголме, 1710. Рука россиска Пернов покорила, 1710. В Эренсбурге орел возгнездися россиски, 1710. Крепкая Ревелская стена потрясеся при Петре, 1710. Крепость Выбургская паде пред Петром Великим, 1710. Меч отца россиска пожре у Прута поганыя турки, Страшен Петр при Пелкине явися, [1713]. Гелсифорс россиским подчинися галерам, 1713. Фридрихштад торжество прославляет Петра Перваго, 1713. Марс у Тонинга удивися мужеству Петрову, 1713. Пленен [ге]нерал Штабох близ Текинга, 1713. Не стерпя силы Петровы, Штетин покорися, 1713. Прогна Петр и сломи выю противящихся при Васе, 1714. Крепость Неншлоса ослабела от руки Петровы, 1714. Мужество Петрово при Ангуте явленно, 1714. От галер россиских не прикрыл Гренгам четыре фрегата, 1720. Мирны вовеки пребудем, 1721.

Данный текст в копии троицкого живописца Н. С. Каменского, в отличие от поясняемых им «картин», перенесен в Чертоги буквально (кроме перево­да 4 латинских надписей). Поэтому к нему применимы наблюдения ученых касательно эволюции замысла и попыток (с 1721 г.) реализации проекта ТС, в августе 1725 г. порученного А. К. Нартову.

К сожалению, автор приведенных мини-текстов не установлен, а самым ранним фиксированием их остается составленная А. К. Нартовым в 1741 г. опись петровской токарни. Сюда в октябре 1723 г. поступили выполненные Б.-К. Растрелли модели барельефов ТС в воске и образцовый медный патрон для его тоже не осуществленной модели из слоновой кости. Пометы «сдела­ны мною» пополнились затем «штуками» «для перевода к литью» мо­дели «медного столпа», чеканку которых в мае 1727 г. оплатил Кабинет е.и.в.

Так, сравнив комплекты «образцов», заявленных к выделке в 1727 и имев­шихся налицо в 1741 и с 1793 по 1800 гг., видно, что они уже существовали и воспроизводились при чеканке «листов» для колонны и «кругов» для ее пьедестала и цоколя, профинансированной в 1727 г. Столь же явно изготов­ление этих «больших» и «малых» «штук» согласно поданным в Кабинет в сентябре 1726 г. расчетам: 34 или, помимо портретов императорской четы 32 сюжетных барельефа «при оном столпе», из которых «латинские» ме­дальоны в честь взятия Шлиссельбурга и Нарвы, основания Петербурга и Калишской битвы были отлиты до А. К. Нартова и опущены им в заявке 1727 г. То есть, именно цифру 32 приняли тогда за исходную: увеличивавшего ее барельефа с «Вазовской баталией» не было в собраниях Кунсткамеры в ка­ком-либо материале, хотя проект его, судя по наличию сюжета в «чертогах», существовал.

Те же материалы указывают, что санкционированная в 1727 г. чеканка под­вела черту под планом, составленным при прямом участии Петра, хотя доку­ментально отражены (и то косвенно) только его колебания по поводу «действ», подлежащих прославлению непосредственно в барельефах колон­ны. Исследователи творчества Б.-К. Растрелли полагают, что число их меж­ду июнем и октябрём 1723 г. сначала сократилось с 10 до 7, а затем выросло до 8: Лесная, Полтава, Рига, Ревель, Прут, Фридрихштадт, Гангут и обретен­ный в Персидском походе Дербент.

Важно, что высочайшие размышления над «кратким курсом» отечествен­ной истории планированием ТС не исчерпывались. На рубеже 1723-1724 гг. круг публично отмечаемых годовщин сузился до 5 (Шлиссельбург, Лесная, Полтава, Гангут и Гренгам), вносимых зато в печатный календарь на 1725 г. Летом 1724 г. Б.-К. Растрелли поручили «персону» майора С. Л. Бухвостова, впредь титулуемого «первым русским солдатом», осенью «календарный» пе­речень пополнился Нарвой и Ништадтским миром. Соглашаясь с Е. А. Погосян, что процесс, если бы не смерть Петра, продолжался бы далее, подче­ркнем повторение на его заключительном этапе алгоритма, проявившегося уже в 1713-1714 гг.

Замечание Е. А. Щукиной о композиционной близости заказанной тогда в Европе серии медалей иллюстрациям параллельно вышедшей в России «Книги Марсовой» органично дополняет представления о тематико-идеологической преемственности и сходстве художественных приемов в проектах ТС как масштабнейшего и медалей как миниатюрных монументов эпохи.

Звучащий там же «батальный» акцент усиливается в неоднократно пози­ционированной как предшественница ТС гравюре П. Пикарта 1717 г., где именно 9 сражений составляют пирамиду-подножие «Петра I, царя и пове­лителя всероссийского» на фоне гирлянды взятых крепостей.

Стилистическое отличие этой и подобной фраз от лаконичных описаний сюжетов ТС, материализованных до 1725 г., говорит об их появлении не в хо­де обсуждения (до конца 1724 г.) разных моделей памятника, а при работе между сентябрём 1726 и июнем 1727 г. над той из них, которая получила статус утвержденной законом.

Обречен­ные на забвение барельефы к ТС, востребованные в 1740-е гг. уже по декора­тивным, а не дидактическим свойствам, дали импульс к созданию другого памятника, где их копии на несколько веков обрели своего зрителя. Сами они позже превратились (вместе с медалями 1710-х гг.) в экспонаты Кунстка­меры с доступным читающей публике XIX в. печатным каталогом, а в XX в. и реконструкция модели «столпа» попала в Эрмитаж.

Источник: VI Международная конференция «Троице-Сергиева Лавра в истории, культуре и духовной жизни России». 29-31 октября 2008 г. Сергиев Посад, 2008.