Преподобный Сергий Радонежский: жизнь по образу Пресвятой Троицы

Дорогие братья и сестры! Настал великий день, великий день в жизни не только каждого из нас, собравшихся здесь под сводами святого храма, не только верующих, но и в жизни всего человечества. Торжество, к которому мы все так тщательно и долго готовились, праздник, который отмечают люди как церковные, так и светские, событие, ставшее центральным в новостных лентах и сплотившее и стар и млад, проживается каждым уже сейчас, но по-своему. Святой Сергий, Преподобный, Игумен Радонежский, игумен Земли Русской, собиратель Земли Русской, печальник Земли Русской… Какими еще словами можно именовать того, кто стал эталоном святости, духовным наставником Русского народа[1]? Сегодняшний день объединил в сердцах христиан и память обре́тения честных мощей дивного угодника Божия и его славное рождество.

Обратим свои взоры в далекий и одновременно близкий нам XIV в. Внешнее порабощение и внутренний упадок, глубокое уныние и духовный распад – так можно охарактеризовать те времена. Именно в период потери веры в добро, при разъединении людей и озлобленности выходит на подвиг преподобный инок для соединения человеческих сердец, собирания душ, умиротворения и воцерковления, «да будут вси едино, по образу Божию, по образу Пресвятой Троицы»[2].

Еще задолго до основания обители во имя Пресвятой Троицы смиренный и кроткий отрок начинает строительство самого себя: строгий пост и молитва в юности, отшельничество в лесной глуши – в более зрелом возрасте. Прежде чем стать духовным собирателем Руси, он в своем сердце созидает соборность, побеждает себялюбие, «отвергаясь себя» (ср. Мф. 16:24) по любви к другому, начинает жить не в себе и не для себя, но в другом и для другого. И в этом мы видим воплощение слов апостола Павла: «уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20).

Что же сделало преподобного Сергия почитателем Святой Троицы, и как его сердце стало обителью Святого Духа? Секрета здесь нет – это бедность и, одновременно, богатство молитвенника. Его бедность была заключена в ризу истинного нестяжания, отвержения всего наносного и удаления от суеты мира, а богатство – в покров из нищеты духовной, смирения безграничного и любви не избирательной. Духовный же опыт ведет такого человека через смирение к смиренномудрию – особой высшей мудрости смирения. А здесь уже недалеко и до видения Триединого Бога, в Котором каждая Ипостась – Отец, Сын, Святой Дух – существует «Одна в Другой» и являет предвечное смирение.

Каждодневный непрестанный труд удобрял благодатную почву души Преподобного. Строительство келий братиям, колка дров, молотьба в ручных жерновах, печение хлебов, варение пищи, кроение и пошив одежды и обуви, ношение воды к каждой келье, омовение и приготовление к погребению почивших – все служило возгоранию и усилению духовного света святого.

Оставаясь в тени, старясь всегда все делать незаметно, занимая второе место, он в действительности был на первом. Подражая кроткому и смиренному сердцем Христу, подвижник управлял братией только посредством своего примера и в полном согласии со словами Спасителя: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9:35). Когда же он ощущал нападения врага рода человеческого, то усиливал свой пост и молитву. А братия благоговейно взирала на своего авву и горела желанием во всем подражать ему.

Пришедшему в первый раз в общину святого Сергия трудно было различить, кто из насельников старший. Каждый старался смирять себя перед смиреннейшим. Все считали друг друга истинными братьями и стремились на деле являть образ Любви Пресвятой Троицы, раскрываемый через своего игумена.

Освященное Святым Духом его мудрое слово дорого ценилось современниками: и простым людом, и князьями, и святителями Земли Русской. Отец Павел Флоренский называет Преподобного «особым нашего Российского царствия хранителем и помощником», повторяя слова императора Петра I, «особым покровителем… и вождем русского народа,.. Ангелом Хранителем России»[3]; святой же Епифаний Премудрый, составитель жития «Сергия Чудотворца», сравнивает его с древними пророками[4].

Угодник Божий, неся в себе образ Любви Господней, идя путем истинного братского служения, менял самосознание целого народа. «Пятьдесят лет делал[он] свое тихое дело … в Радонежской пустыне; целые полвека приходившие к нему люди вместе с водой из его источника черпали в его пустыне утешение и ободрение и, воротясь в свой круг, по каплям делились им с другими»[5]. Постепенно, через изменение сознания и мировоззрения отдельных людей (и простых, и облеченных властью) меняется самосознание большого сообщества людей, которые со временем начинают осознавать себя единым народом, живущим в единой стране под управлением единого Московского князя.

Одна из древних записей о кончине духоносного старца поставляет его на ступень начальника и учителя всем монастырям Руси. И это тоже не случайно: около четверти русских монастырей основали его прямые ученики.

Мы с вами, дорогие братья и сестры, являемся прямыми продолжателями той духовной традиции, которую заложил Богоносный отец наш Сергий. Как преподобный Андрей Рублев воплотил в иконе Святой Троицы Небесный Первообраз, видя Его земное отображение в святом Сергии, так и нам надлежит быть достойными сынами и дочерьми своего Небесного Отца, взирая на родоначальника Земли Русской и с молитвой подражая ему. Будем же к этому все вместе усердно стремится, и Господь не презрит этого нашего горячего желания. Аминь.