Истинное утешение для христианина

Как сам я нахожусь в печали и скорби телесной и душевной, так слышу и о тебе, что и ты подвергалась таким же скорбям, и сильно скорбишь, и у всех просишь какого-либо утешения. Как мне пособить себе и избавиться от скорби, – это я знаю и могу это сделать, ибо от моей воли зависит и доброе и злое, и имею власть уклониться и направо и налево, и никто не может мне воспрепятствовать в добром моем произволении, пока имею стоящим одесную меня назирающего за моими мыслями и деяниями Иисуса Христа, как научает меня божественный пророк, говорящий: «Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся» (Пс. 15, 8).

Итак, себя таким образом утешаю и помогаю себе в скорби. Твою же священную душу, находящуюся в великой печали, чем другим утешу и избавлю от гнетущей ее скорби, разве только словами блаженного [апостола] Павла, который, утешая нас, завещавает, говоря: «Братие, не хощу вас не ведети о умерших, да не скорбите, якоже и прочии, не имущии упования. Аще бо веруем, яко Иисус у́мре и воскресе, тако и Бог умершия о Иисусе приведет с Ним» (1 Фес. 4, 13-14) и прочее.

Таковы апостольские досточтимые слова. Значение же их следующее: таинство православной веры (1 Тим. 3, 9) по отношению к нам, благочестивым, заключается преимущественно в трех главных догматах: первое – в рождении по плоти Единородного Сына Божия, Который, будучи Бог бесплотный, невидимый и неосязаемый, благоизволил, по множеству Своей благости, облечься в плоть человеческую и соделаться человеком видимым, удобоприступным и осязаемым. Второе – это то, что, соделавшись человеком, Он умер как человек, чтобы Своей смертью даровать жизнь вечную всем тем, которые крестятся во имя Отца и Сына и Святого Духа, по заповеди Его, которая говорит: «Иже веру имет и крестится, спасен будет» (Мк. 16, 16), – т.е. будет жить вечно жизнью равноангельной, избавившись вечных мук, ожидающих грешников. Потом прибавляет: «А иже не имет веры, осужден будет» вместе с нечестивыми бесами. Третье – это то, что, воплотившись и приняв смерть как человек, Он в третий день воскрес из мертвых, сбросив мертвости тления.

Ввиду всего этого мы, которые уверовали во Христа и крестились во имя Отца и Сына и Святого Духа, надеемся посредством этой веры сподобиться воскресения из мертвых и жизни вечной. Если же мы сильно скорбим и рыдаем о преставлении своих близких, безмерно обливаемся слезами, то этим мы обличаем себя, что мы только устами исповедуем веру во Христа и надежду на Него, а не всем сердцем и твердою мыслью, как говорит божественный пророк: «Верую видети благая Господня на земли живых» (Пс. 26, 13). Какие же это блага и насколько они удивительны, учит нас божественный Павел, говоря: «Око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9).

Если же Божественные блага вполне несказанны и непостижимы, то каким образом блаженный царь Давид мог приобрести такую в них веру? Ни от чего другого, как только от совершенной любви, какою он возлюбил от всей души, от всего сердца и от всей мысли и крепости Создателя всех, как сам говорит: «Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя. Господь – утверждение мое и прибежище мое, и избавитель мой» (Пс. 17, 2-3). И опять он же: «Коль возлюбленна селения Твоя, Господи Сил! Желает и скончавается душа моя во дворы Господни» (Пс. 83, 2-3). И опять он же, показывая нам сильнейшую свою любовь и желание к Богу, говорит иносказательно: «Имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже. Возжада душа моя к Богу крепкому, живому» (Пс. 41, 2-3). Затем, как бы скорбя о продолжительном своем пребывании в этой временной жизни, прибавляет: «Когда прииду и явлюся лицу Божию? Быша слезы моя мне хлеб день и нощь» (Пс. 41, 3-4), – т.е. как голодный человек сильно желает хлеба, так и я, – говорит, – от непрестанного желания обливаю себя слезами, чтобы сподобиться сладчайшего зрения Бога моего и насладиться божественной Его красотой, как и в другом месте говорит: «Едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его» (Пс. 26, 4). 

Кто так говорит и с такой теплотой молится, тот, очевидно, всего себя совершенно умертвил ко всем привременным и душепагубным красотам прелести века сего и всею мыслию своею утвердился в желании любви, превышающей всякую мысль, и наслаждения доброты Божественной благости. И хотя он был знаменитым царем, окруженным всякими удовольствиями и царской славой, но ничто из этого не могло отторгнуть его от любви Божественной и желания вечных благ. Поэтому он и говорил: «Яко лучше день един во дворех Твоих, паче тысящ дней маловременной и многоскорбной сей жизни; поэтому изволих, – говорит, – приметатися в дому Бога моего паче, неже жити ми в селениих грешничих» (Пс. 83, 11).

Какие другие разумеет он селения грешных, если не великолепные здания и гордые постройки тех, которые после него беззаконно и богопротивно царствовали в Иерусалиме и Самарии и во всей Иудее? Будучи исполнен пророческого дара, блаженный оный царь предвидел все то нечестие, в какое вдались последующие после него нечестивые цари, из коих всех нечестивее явился превосшедший нечестие всех прежде его нечествовавших, а впоследствии знаменитый в покаянии Манассия, который в течение пятидесяти двух лет неистово попирал закон и заповеди Божии и храм Божий осквернил идольскими жертвами. Но об этом довольно.

Мы же, имея в Священном Писании такие назидания, утешения и примеры богоугодного жительства, выбросим из мысли своей всякую скорбь и малодушие и всякую другую привязанность к временным и неполезным красотам суетного сего жития, как отлучающие нас от наслаждения неизреченными вечными благами. Возлюбим же уготованные на небесах от Бога славу и честь и похвалу, а не те, которые бывают от людей, за которыми мы, по великому своему безумию, всячески гоняемся, ласкаясь, с рабским самоуничижением, ко всем, находящимся у власти, умалчивая об их неправдах, тогда как, если бы не стеснялись их, мы могли бы заслужить себе от Бога награды и их самих отвлечь от всякого зла и от всякой неправды, предлагая им слово назидания и напоминая о страшном правосудии неподкупного Судии, Иисуса Христа, когда откроется с небесе гнев Божий на всякое нечестие и неправду человеков (Рим. 1, 18), и прочее.

Страшно слово сие, о преподобная мати, и достойно всякого хранения для всех вообще людей, а тем более для нас, благочестивых, которые приняли на себя последование совершенному закону Спасителя Христа, повелевающего нам: «Внидите узкими враты» (Мф. 7, 13), – т.е. достойным житием и пребыванием богоугодным, украшенным добровольною скудостью житейских потреб, которое возлюбили всей душой и совершили и словом и делом не только бесчисленное множество преподобных и богоносных мужей, живших в дальних пустынях, но и многие благочестивые жены, которые, презрев все вообще житейские красоты и обилие стяжаний, богатства и славы, родителей, сродников и друзей, отечество и саму юность свою, пошли добровольно от всей души и от всего сердца вслед бессмертного и Пречистого Жениха своего, раздав все свое богатство и все стяжания убогим и нищим и сиротам, согласно спасительной заповеди Жениха своего, Который сказал известному богатому юноше: «Аще хощеши совершен быти, – т.е. жить в святости и славе небесной, – иди, продаждь имение твое, и даждь нищим, и гряди вслед Мене» (Мф. 19, 21).

Эту спасительную заповедь исполнили благородные жены приснопамятная Синклитикия, Мелания, Дионисия, подражая которым и ты избрала тот же путь, каковые жизнь и пребывание да сподобит тебя Господь провести до конца во всяком преподобии, правде и щедрости к нищим, чтобы и тебе получить с ними на небесах от Христа, Жениха твоего, ту же славу и благодать и венец. Аминь.

Источник: Максим Грек, прп. Дух.-нр. слова. – СТСЛ, 2008. С. 380-386.