На память Преподобнаго Сергия

CЛОВО

НА ПАМЯТЬ ПРЕПОДОБНАГО СЕРГИЯ

Собравшися мы праздновать память Преподобнаго Сергия, вникнем в святую его жизнь, дабы получить из того какую либо духовную пользу; и тем празднование сие сотворить не тщетным.

Преподобный не разсудил шествовать обыкновенным мирския жизни путем; но избрал уединенный жизни род, коим не многие шествуют, или для того, что не могут; или и могли бы, но не хотят; или может быть некоторые своих мудрований держася, и не почитают таковую жизнь, или похвалы, или подражания достойною.

Нам нет дальней нужды доказывать, что сия жизнь есть и спасительна и Богоугодна, когда избрал ю толико просвещенный муж, как был Святый Сергий: тем паче, что и сам Бог оное явственно утвердил, когда его прославил и святостию жития, и различными Духа Святаго дарами: да и вы сами, и все предки наши, имея к нему, яко к угоднику Божию, особенное почтение и усердие, видимо доказываете, что избрал он благую часть, и шествовал путем прямым, а не погрешительным.

Но чтоб и малейший в том сумнения мрак разсыпать; а излишно мудрующих или посрамить, или к истине привести, мы вникнем в те побуждения и причины, коими убежден Преподобный избрать сию жизнь, от мира удаленную.

Был он из рода благородных и довольно знаменитых в Ростовской области; а по сему никакой не мог иметь нужды, чтоб искать себе пропитания в другом каком нибудь роде жизни. Довольное мог бы он иметь содержание и в своем природном состоянии. Да и вступив он в уединенную жизнь единственно трудом своим; да и усильным трудом, доставлял себе пропитание: каковое конечно мог бы он получить себе и в мирской жизни, ежели бы и меньший на то труд употребил. Притом быв сложения здраваго и крепкаго, одарен благоразумием, умом проницательным и нравов честностию, он к прохождению всякия в мирской жизни должности был преспособен, и открытую имел дорогу заслужить всякие мирские чины и достоинства.

Сие к тому я говорю, что он не от нужды каковой, не от недостатка, не от малой к мирским должностям способности, и не по честолюбию удалился мира и вступил в сию жизнь: как-то может быть некоторые вступают в сие состояние; или по недостатку в пропитании, или по лености, чтоб без труда иметь прокормление, и никакими заботами мирскими себя не отягощать; или по слабости здравия, не призная себя способным к какой либо мирской должности; или и по честолюбию, чтоб чрез сие взойти на вышший духовных чинов степень.

По таковым побуждениям, ежели кто вступает в иноческое состояние: тот и жизнь сию святую посрамляет, и себя подвергает осуждению от Бога и человек. Или истиннее сказать, таковый не жизнь сию посрамляет; а только самаго себя. Ибо хотяб кто вступал в иноческую жизнь и по таким слабым и предосудительным побуждениям, таковый сам по себе становится безплоден и суетен: но самая жизнь остается всегда святою и Богоугодною. Ибо она каждаго поправит и освятит, ежели кто оную примет с Богоугодным намерением, и будет проходить сей подвиг не ослабно, по правилам сея святыя жизни. Ибо и в мире суть различныя звания и состояния: но всяк ли оныя проходит с прямою исправностию и честностию? Однако тем не меньше все звания и состояния сами по себе остаются похвальными и почтенными; а только одни, непорядочно их проходящие, справедливо осуждаются.

Но Святый Сергий, избрав сей род жизни, не по вышесказанным слабым и предосудительным побуждениям, и сию жизнь прославил, и самаго себя увенчал венцем добраго подвижника.

Не умолчим мы и о том, что родителям Сергиевым случились обыкновенныя мира сего несчастия, кои побудили их и с детьми своими оставить место рождения своего, и владение, какое там имели, и преселиться на другую страну, называемую Радонеж, отстоящий от сего места десять верст. Из сего может быть кто нибудь возмет случай помыслить, что Преподобный, видя свой дом и род в бедности и разстройстве, поражен был некоторым унынием; и не возмогши по слабости духа сего злоключения перенести, в унынии своем решился лучше скрыть себя в лесах и дебрях, нежели взирать на таковое дома и рода своего разстройство, и на общую мира сего суету.

Хотяб мы и признали, что таковым нещастием побужден, Преподобный, избрал сию жизнь, не учинили бы прямаго избранию его предосуждения. Ибо кто не имеет права от нещастий искать себе убежища, и удаляться суеты? Особливо, когда таковое убежище уже безопасно, когда оно от сует успокоивает, и когда доставляет душевное Богоугодное спокойство. Однако и сего принять мы не можем, дабы никакова чести и славе столь великаго мужа не причинить помрачения.

Его мысли были выше, и побуждение благороднейшее и звавшия его благодати достойное. Как бы он был столь слаб духом, чтоб нещастия мирския, да еще и не самыя великия, перенести не мог? Он преселившись и на другую страну, имея все дарования и телесныя и душевныя, удобно мог иметь пропитание, и со изобилием. Ибо и владелец того места, всем у него поселяющимся, всякия открыл выгоды к довольному содержанию. Оными не только Сергий не скудно пользоваться мог; но при своей тела крепости и отличном благоразумии удобно имел бы достигнуть всяких чинов и достоинств, какие тогда были. Да и доказательством тому служит брат его родной Стефан, который и в брак вступил и родил чад. А по сему и видно, что и несчастия не таковы были, чтоб Сергия могли ввергнуть в уныние, чтоб он последуя братнему примеру, не мог в мирской жизни благополучное иметь состояние.

Правда, что оныя приключившияся дому и роду его несчастия, к избранию сей жизни могли быть не побуждением, а случаем. Благодать Божия с самых младых лет его озаряла, и предуготовляла душу его быть особенным своим жилищем. На что он ни взирал, о чем ни помышлял, ничто его из мирских выгод и красот так не услаждало, как размышлять о несозданной Божеской красоте, чтоб иметь чистоту духа, и в сей чистоте, яко в светлом зерцале, зреть Божий образ; и взирая, им услаждаться, и услаждаяся с ним, сколько возможно, ближе соединяться. О сем он всегда размышлял, сим себя питал, сим дышал: а Евангельский глас к тому его непрестанно возбуждал и поощрял.

Таковым образом он от младых ногтей разположен был: но притом не без того, чтоб иногда, яко человек, не колебался, то привлекаяся выгодами мирскими, то разсуждая естества общия немощи, возможетъли он сие высокое совершенства Евангельскаго состояние понести. При таком его положении, видя Бог, что он преклонен сердцем, более к Нему, нежели к миру, посетил несчастиями мирскими дом и род Сергиев. Сии несчастия другаго бы поразили; а Сергия более ободрили, и давно мятущияся его мысли решили к избранию благой части. Ибо они ему дали случай в то еще с бóльшим вниманием вникнуть, о чем он всегда помышлял, а именно, о суете мира сего.

Видел он своими очами, что дом его был всем изобилен, владением богат, род его был знаменит, от всех почитаемый: но внезапу все то изчезло: не по какой либо их вине; ибо они чувствовали свою неповинность: но единственно по неограниченному других честолюбию и корыстолюбию. А из сего Богом просвещенный муж взял случай размышлять и вообще о суете всех вещей века сего. Видел он не токмо очами духа, но и самаго тела, что все в мире непостоянно, коловратно и превратно. Насилие заступает место справедливаго права. Всяк ищет своей выгоды с подрывом другаго. Нет истинной ни любви, ни дружбы: а один обман и лицемерие. Невинный не может надеяться на свою невинность: а виноватый и законопреступник преодолевает мздою и ласкательством. Везде один разврат, неправды и беззакония.

А ежели в мире и суть какия выгоды и удовольствия, и те отягощены заботами и разтворены горестями: а естьлиб они и без всякаго были помешательства, но весьма кратковременны. Не успеешь ими возпользоваться, как наступает старость, которая все приятности делает невкусными; а скоро смерть и все пресекает. Но пусть бы хотя зело краткое время возпользоваться выгодами мирскими, но без нарушения добродетели, благочестия, и блаженства вечнаго. Но сие-то согласить и есть зело трудно. Пристраститься к миру, надобно совсем почти позабыть небо: служа телу, надобно дух подвергнуть порабощению: угождая чувствам, надобно разум и совесть ослабить.

О сем Сергий Святый всегда размышляя, еще колебался, что он, яко человек, не обманывается ли в своем разсуждении. Чтож он делает? Открывает Божественную словес Божиих книгу, почитая, что он уж в том обмануться не может; ибо Слово Божие есть не погрешительно, и не прейдет, хотяб прешли небо и земля. Открыв сие истины зерцало, видит в нем ко удивлению и к радости своей, что и Слово Божие с его мыслями и разсуждением сходственно. Видит, что оно говорит: Внидите тесными враты: яко тесныя врата вводят в живот (Матф. гл. 7, ст. 13 и 14): а пространный и широкий путь вводит в пагубу (Деян. гл. 14, ст. 22). Что многими скорбми подобает нам внити в царствие небесное; и что царствие Божие нудится, и нуждницы восхищают е (Матф. гл. 11, ст. 12). То есть, что царствие Божие получается не иначе, как с великим усилием и с преодолением мира и самаго себя.

А как Сергий положил, для прохождения сего подвига, уединиться и удалиться от мира, то еще усумневался, будет ли сие его намерение угодно Богу, и предписано ли оно святым его Словом. Но с восторгом духа усмотрел, что сей род жизни Слово Божие весьма ясно утверждает, и представляет его, яко ближайшим к добродетели. Слышит он Христа Господа глаголющаго: суть скопцы, то есть безженное житие избравшие, иже скопиша себе царствия ради Божия (Матф. гл. 19, ст. 12). Слышит Павла девство превозносящаго. Женивыйся печется о мирских; а не женивыйся печется о Господних (1Кор. гл. 7, ст. 33 и 32). Слышит сего девственнаго Апостола желающаго: да вси будут девственники, якоже и он (Той же гл. ст. 7), слышит, что в пустынях скитающиися, в горах и вертепах, и пропастях земных, столь возвеличены, яко не достоин их весь мир (Евр. гл. 11, ст. 38); яко они драгоценнее пред Богом, нежели мир весь во зле лежащий.

Слыша сие, видел притом облак свидетелей, которые быв подобны ему человеки, с помощию благодати, сие самым делом исполнили. Таковы были великие, Иоанн Предтеча и Евангелист: таков был и в Ветхом Завете ревностный Илия: таковы были Апостолы: таковы были Павел Фивейский, Антоний великий, Макарий, Иларион, Пахомий, Евфимий и другие безчисленные. Таковы были и в России Антоний и Феодосий Печерские, и другие премногие. Таковы были многие Святители, просвещением и добродетелию знаменитые. Великие оные столпы церкве, Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, и сами в пустынях жили, и пустынное житие мирскому предпочитали, и похвалами своими сей род жизни до небес превознесли: из коих Василий и премудрые написал уставы монашескаго жития; и все те Богодухновенные Мужи сию жизнь обыкновенно называли Христианскою Философиею.

Все сие укрепляло сильно нашего Подвижника; а паче уповал он на благодать призывающаго его Христа Господа, которой от Девы благоволил родиться и девственное житие утвердил быть вышнею степению совершенства Евангельскаго.

После всего сего, благоразсудительный Муж, чувствуя и свою склонность всегдашнюю, и разсуждение свое находя основательным, и что Слово Божие к тому призывает, и что примеры многих великих и Святых Мужей, то же утверждают, после всего сего решился радостно вступить в сей род жизни. И избрание его оправдано самым событием. Ибо ныне мы почитаем его, святостию сея жизни прославившагося и на небеси и на земли.

Что же Угодник Божий разсуждал о мирской жизни? Не был он того духа, чтоб оную опорочивать. Ибо ведал, что разные суть пути ко спасению: разные степени совершенства Евангельскаго: разныя суть дарования Духа Святаго. Иной получил пять талантов; и оные приумножив, взошел в радость Господа своего. Но и тот, который получил два таланта, и оные приумножил, удостоен награды, сразмерной его трудам. Ибо в дому Отца Небеснаго обители многи суть (Иоан. гл. 14, ст. 2). А когда не едина для всех обитель, но для многих многие: то по тому и различныя имеют быть от Праведнаго Бога воздаяния; с таковым различием, яко же звезда от звезды разнствует во славе (1 Кор. гл. 15, ст. 41). Нет зависти между Святыми. Бóльший сосуд более вмещает; а малый мéньшее; однако оба полны благостию.

Ежелиб кто дерзнул опорочивать сей род жизни, коему Святый Сергий последовал, не иначе сие принять нам должно, как что он провождая низкую жизнь и страстям работая, завидует, что другие вышшим и благороднейшим противу его шествуют путем; и завидует для того только, что сам тем путем шествовать или не хочет, или не может. Но пусть не хочет, или не может: но воздай честь добродетели. Похваляя оную, и сам по малу возстанешь от своея низкости, и с помощию примеров Святых начнешь жить Богоугоднее.

Но почто нам о таковых к миру пристрастных говорить? Мы все свои мысли и очи обращаем на ваш Священный собор. Вы днесь притекли к сему Праведнику, услаждаяся благоуханием его жизни. Вы уповаете молитвами его и мирскую жизнь проводить праведно, и целомудренно, и благочестно: и волнуяся бурею житейскою, не совсем потерять спокойствие душевное; подкрепляя себя помощию свыше и надеждою будущих благ, яже да сподобимся все мы получити благодатию Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.

Говорено на утрени в Троицкой Лавре, 1795 года, Июля 5 дня.