На день Преподобнаго Сергия

CЛОВО

НА ДЕНЬ ПРЕПОДОБНАГО СЕРГИЯ

Видя вас, из разных мест, и различнаго состояния, но во едином духе собравшихся благочестивых Христиан, в сем священном храме, и предстоящих сему Преподобнаго Сергия Чудотворному гробу; видя вас, в таковом благоговейном разположении, что иное могу вам сказать, как оное Евангельское слово: чесо изыдосте в пустыню сию видети? (Матф. гл. 11, ст. 7). Какая причина побудила вас оставить домашния попечения и нужды, предприять немалое путешествие и приити в уединенное место сие? Что воздействовало в вас, что вы оставив лучшия и краснейшия места; а некоторые и благоукрашенный славный Царствующий Град, посетить благоволили сие удалившихся от мира обиталище, никаких отличных и привлекательных красот не имеющее? Чесо изыдосте в пустыню сию видети?

Трость ли ветром колеблему? Дубравы ли одне ветром возвеваемыя и колебанием своим производящия шум не столько приятный, сколько унылый? Чесо изыдосте в пустыню сию видети? Человека ли в мягкия ризы одеяна? Найтить ли здесь какия либо увеселительныя зрелища и великолепныя представления? Но сие более свойственно градам, особливо царствующим, домам царским; а не пустыне сей. Чесо убо изыдосте в пустыню сию видети? Пророка ли, Пророка ли? О! ежели вы с сим притекли сюда намерением, не погрешили в своем предприятии: сие доказывает вкупе и благочестие ваше и благоразумие Евангельское. Эй, глаголю вам, и лишше Пророка (Матф. гл. 11, ст. 9).

Празднуемый нами днесь в пустыне сей Праведник есть по премногу подобен оному пустынному Пророку, о коем с толикою похвалою изрекли уста Христовы. Иоанн был обитатель пустыни: и сей от младых лет удалился бегая и водворился в пустыне, чая Бога спасающаго его от малодушия страстей и от бури мирской. Иоанн был оболчен в власа вельблюжи, и пояс кожаный; и питался одними акридами и медом дивиим: и Сергий облечен был в рубище многошвенное, и питался единым хлебом, и нередко зацвелым. Иоанн воздержанием своим пустыню прославил, и привлек к себе множество учеников и житием и учением. Сергий всех очи своею непорочностию обратил на себя; и тем еще превзошел Иоанна, что и по смерти своей не меньше к себе привлекает, как и в своей жизни, и место своего обиталища учинил местом прославления Божия. Иоанн был Предтечею и предвозвестителем Христова пришествия. Сергий пришествия его был неумолкным проповедником и благодать почерпаемую им из утробы Христовой не удерживал в себе, но оную изливал на всех изобильно. Иоанн сподобился крестить во Иордáне Христа Господня. Сергий погружал себя во всегдашних слезах покаяния, и из сих слез составил купель Крещения Христова; так, что чрез сие, крещением, им же Христос крестися, возмог он креститися. Иоанн скончал подвиг своея жизни, пожертвован быв за истину от нечестиваго Ирода. Сергий со Апостолом каждый день умирал, умерщвляя свою плоть и страсти; и таковым умерщвлением себя оживлял, добродетельных ободрял; а невоздержных и нечестивых обличал, и чрез-то был верный Евангельския истинны свидетель.

Таков был Иоанн! таков был и Праведник наш! Но был ли Сергий Пророк, как был Иоанн по глаголу Господню? Пророк, по разуму Христианския Богословии не токмо тот почитается, который предвещает будущая; но и тот, который имеет дар проникать в тайны в Слове Божием сокровенныя, и òныя имеет способность истолковывать людям Божиим. Сергий был Пророк и в том и в другом разуме. Ибо он и будущая предвещал; как-то предрек Великому Князю Димитрию о несумнительной над Мамаем победе, также предсказал нещастливый конец единому предприявшему беззаконно восхитить сан Митрополитанский. Но паче был Пророк в том, что тайны Божия ему откровенны были; из коих иныя скрывал он в сердце, яко таковыя, о них же не леть есть человеку глаголати (Еф. гл. 9, ст. 15); другия истолковывал и душам благочестивым, кои по доброму разположению то вместить могли.

Да и как же сие иначе быть могло? Он был друг Божий: ибо добродетельных и святых людей Слово Господне именует другами Божиими; мне же, говорит к Богу Давид, зело честни быша друзи Твои Боже! (Псал. 138, ст. 17). А друг есть тот, коему мы свободно сообщаем тайны сердца своего. И для того Спаситель Апостолам, а в лице их и всем Апостолов подражателям, сказал: не к тому вас глаголю рабы: яко раб не весть, что творит господин его. Вас же рекох други; яко вся, яже слышах от Отца моего, сказах вам (Иоан. гл. 15, ст. 15). О коль драгоценно должно быть сокровище благочестивыя души, в коем все тайны Божия сокровенны хранятся...! Таковаго-то Пророка изыдосте вы ныне видети в пустыне сей.

Но могу сказать, что был Сергий и трость ветром колеблемая, и человек в мягкия ризы одеянный: а по тому и самая пустыня сия чрез него процвела, яко крин, и великолепнее учинилась, нежели самые грады знаменитые. Ибо не место человека прославляет, но человек место.

Почемуж он был трость ветром колеблемая? По тому, что был он тростию Духа Святаго, который благодатным своим движением и колебанием направлял его писать словá жизни. Что бо есть поминаемая у Давида трость книжника скорописца (Псал. 44, ст. 2); разве трость Богодухновенныя души, которая движима ветром Духа Святаго, пишет и задняя и предняя: то есть и прошедшия Божия дела изъясняет, и будущия предусматривает, и на скрыжале сердца своего записывает?

Почемуж он еще был и человек в мягкия ризы одеянный? Кажется уже сие с его строгою и скудною жизнию совсем несходственно. Но по истинне он был и таков. Сии ризы, кои почитаем мы мягкими, для душевнаго убора совсем не годятся: оне для душú жеще и тягостнее всякия власяницы и вериг. Ибо всякое излишество и роскошь, душу отягощают: поелику делают ее неспособною ко всякому подвигу добродетельному. Чем более умеренности во всем и скромности хранит человек, и не изнеживает чувств и плоти, тем удобнее сносит всякий полезный и честный труд. А мягкия ризы только что разслабляют, и подают случай ко страстям и искушениям. А по тому не только для души, но и для тела самаго мягкия ризы не могут почесться пристойными: ибо не могут почесться полезными. Та и для тела одежда есть полезна и сродна, которая тело укрепляет и защищает от страстей, следовательно и душу предохраняет от разстройства, и тело от болезней.

В сем был несравненно благоразумнее нас просвещенный Сергий. Он сии миром почитаемыя мягкими, но самою вещию жоския ризы презрел; а облекся в ризы, миром почитаемыя жоскими; но самою вещию мягкия, кои не и художество человека, но премудрость Духа Божия ему соткала. Ходил он в них веселяся, и превозносился ими, паче утвари царской. Да и как было ему сим убором не веселиться? Когда находил столь благоприятна к себе Господа, что ужè не токмо другое что, но и самыя ризы умножали его блаженство. Ибо он чувствовал, что они мягче для него всякаго шелку; поелику и дух его согревали и успокоивали, и тело укрепляли, и никакой других зависти до него не допускали, и роскошь прогоняли, и болезни удаляли, и противу холоду и дождей греховных служили ему надеждною защитою.

Что же сие есть самая истина; а не одно моих слов мудрование, тому свидетелем есть самое Евангелие. Ибо оно говорит, яко мягкая носящии в домех Царских суть. Ежели так: то праведный Сергий и здесь изволил паче приметатися в дому Бога своего, который по истинне есть дом Царский, нежели жити, в селениих грешничих. И на небеси днесь водворяется в домех Царя царствующих, во обителях Отца небеснаго. Не есть ли сие видимым доказательством, яко был он человек в мягкия ризы одеянный? Ибо иначе не мог бы он допущен быть в сии домы Царские, поелику, по словам Евангелия, мягкая носящии в домех Царских суть.

Мы слыша прямое мягких риз означение, и видя Преподобнаго таковыми ризы одеянна, вспомним, что некоторому человеку во Евангелии на брак Царский званному, взойти не допущено, потому что был в гнусном одеянии, а сказано: почто вшел еси, не имея одеяния брачна?(Матф. гл. 22, ст. 12).

Сие одеяние брачное суть ризы Сергиевы. Ибо сии ризы брачныя не устрояются из шелку, сребра и злата, и каменей драгих; но из воздержания, целомудрия, трудолюбия, честности, благия совести и благочестия. Потщитеся таковою одеждою украшать себя; а не сею тленною, юже и тля тлит, и татие подкапывают и крадут. При вашей к Богу и праведнику его таковой любви и усердии, возвратитеся вы в домы свои, нося с собою сию веры нашея награду, что вам трость молитв Сергиевых будет надеждною подпорою; а мягкия добродетели его ризы более вас и облегчат, и согреют, и успокоят, и украсят, нежели все многоценныя одежды мира сего. Аминь.

Говорено в Троицкой Лавре, 1794 года, Сентября 25 дня.