На новый 1794 год

СЛОВО

НА НОВЫЙ 1794 ГОД

Новый год начинаем. Принесем благодарение Господу веков, что Он и даровал нам жизнь, которая временем измеряется, и оную продолжать благоволит.

Сколько людей уже во гробе; не тех говорю, кои прежде нас были, но кои были нам знаемы, были наши друзья и сродники; кои были гораздо младше нас, и в самом цвете юности, или в самой силе крепости, смертною косою быв подсеченны, внезапно от нас восхищены? Но мы еще живем, и жизниподателя Господа благословляя, новый год начинаем. Почему я, для общей нашей пользы, хочу с вами хотя кратко побеседовать, для чего начинаемый год называется новым; и для чего благоволит Бог нашу жизнь продолжать.

Новый год! но Соломон говорит, что нет ничего новаго под солнцем (Еккл. гл. 1, ст. 10). Что ныне есть, то и прежде было; то же и впредь будет до скончания века. День дни отрыгает глагол, и нощь нощи возвещает разум (Псал. 18, ст. 3). То есть: день с ночью сменяются, и одно после другаго наступает неизменно. Нравы, склонности, предразсудки, заблуждения человеческия суть теже. Есть некоторая новость в видах и обстоятельствах; но самое вещи существо есть тоже: да и о наружных видах не льзя сказать, чтоб того же самаго когда нибудь в точности не было. Так почемуж назвать сей год новым? Ежели время приложить к течению жизни человеческой, то справедливее может кто назвать его старым. Ибо с самаго нынешняго дня всяк стал старее, нежели каков он был до нынешняго дня.

Я сие разсуждение предлагаю, дабы мы узнали, какое есть различие между мудрованием мира, и высокою Евангельскою мудростию. Положим, что сей год есть новый: положим, что уже таких новых годов праздновали мы пятьдесят; и еще столько же праздновать будем: да что все сие есть в сравнении вечности? Есть мгновение ока.

Но оставим вечность: она может быть своею безконечностию отяготит понятие наше. Жизнь наша сама по себе есть исполнена суеты и нещастий. Ежели изчислять все жизни человеческой бедствия, то надлежит признать, что она продолжаяся, продолжает наше страдание. Ежели же кто и благополучно живет; тот паки жалуется, что жизнь сия есть кратка; и ежечасно воображение его огорчает, что скоро смерть его постигнет, и всех лишит удовольствий.

Наступающий новый год страждущему в нещастиях человеку может быть некоторую принесет отраду, что продолжая время, напоследок сделает конец всем его страданиям. А в щастии живущему новый год должен быть печален: поелику приближает его к концу своея жизни.

Так чтож? Уже ли мы напрасно новый год празднуем? Нет! мы празднуем новый год в церкви Божией, и проповедуем, яко служители Христовы, лето Господне приятно, вам, яко изученным мудрости духовной. Мы счисляем времена, не по календарям, но по слову Божию; и свойство новаго года разумеем не по мудрованию мирскому, но по мудрости Евангельской.

Какой же есть сей новый год, по силе Евангельской? Се объясняет то богомудрый Павел: древняя мимо идоша: се быша вся нова (2 Кор. гл. 5, ст. 17). В сем слове, что названо древним; подлинно есть древнее, ветхое, обветшалое, и ни к чему негодное: а что названо новым, полинно есть новое, свежее, которое никогда не стареет, и не ветшает; и представляет обновленнаго в никогда неизменяемой крепости и красоте. Древняя мимо идоша: се быша вся нова.

Всякий грех, порок и беззаконие есть нечто ветхое. Ветхое по всему: ибо и сам по себе порок есть отвратителен, яко одежда ветхая и презренная: и в сию ветхую одежду тогда мы оделися, когда новой правды и неповинности одежды лишились; да он же и тело наше разслабляет, и душу разстроивает; а чрез то всего человека к обветшанию и тлению приводит. Не есть ли по сему грех нечто ветхое? Всякаяж правда и святыня есть нечто новое: не только по тому, что мы с самаго начала, когда созданы, в сию новую, боготканную одежду были одеты: но что она же и тело и душу содержит во всегдашней крепости и красоте; и наконец приводит к нетлению вечному. Древняя мимо идоша: се быша вся нова.

Сей новый год празднуют одни добродетельныя души. Не знают они новый год числить по временам, чтоб, то есть, был когда нибудь для них год не новый. Всякий день, всякий час, новый год они празднуют. Ибо новость их добродетели никогда не изменяется, никогда не ветшает. Разве по тому только их годы один от другаго различествуют, что они день от дня приходят от силы в силу, и от славы в славу: ибо, яко по степеням, восходят на вышшее совершенство; и отчасу ближе становятся к вечному некончаемому году.

Солнце на небеси всегда есть в единаковом сиянии: но свет праведных каждый год возрастает, доколе достигнут той безподобной светлости, чтоб им быть сообразными сиянию славы образа Сына Божия (Филип. гл. 3, ст. 21). Ибо они имеют уже в сердцах своих сей залог, что могут свободно со Апостолом восклицать: ныне чада Божия есмы, и еще не явися, что мы будем: вемы же, яко, егда явится, подобни Ему будем. Ибо узрим Его, яко же есть (1 Иоан. гл. 3, ст. 2).

Я не говорю теперь о том новом годе, который откроется в вечности. Ибо око не виде, ухо не слыша, и на сердце не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1 Кор. гл. 2, ст. 9). Я говорю о сем новом годе, который празднуют здесь души добродетельныя и благочестивыя.

Так уже ли в сем радостном и благодатном праздновании грешники никакова участия не имеют? Грешник не кающийся не исправляющий себя, не только чужд сего празднования; но едва ли его и понимает: да еще в своем безумии удивляется, что другие его празднуя, какое либо в нем удовольствие находят. Он празднует новый год мирской, и веселится; но в своем ослеплении не видит, что таковый новый год его жизнь сокращает, приближает к смерти, к тлению и к вечному мраку.

Но грешник кающийся вместе с праведниками празднует новый год; ибо он обновляется. Покаянием скидает с себя ветхую одежду греховную: и облекает его благодать в новую ризу святыни и спасения. Прежде был он не воздержен: ныне стал воздержен. Прежде нечестив: ныне благочестив. Прежде был сребролюбив: ныне щедр и милостив. Прежде горд: ныне смирен. Прежде горяч: ныне терпелив. Прежде был нечист: ныне целомудрен. Таковая перемена не есть ли обновление? Таковое время не есть ли поистинне новый год? Таковое состояние не есть ли всякия радости и веселия достойное?

Но что я еще скажу, ко ободрению грешников таковых же, каков и сам? А что? для того-то Бог и дозволяет нам начинать сии новые годы; и для того-то продолжает нашу жизнь и бытие, чтоб дать нам время и случай к покаянию. Вот вам в том свидетель божественный Апостол: или о благости и кротости и долготерпении Божии не радиши, не ведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет? (Рим. гл. 2, ст. 4). Он когда угрожал беззаконникам потопом, дал сто дватцать лет на обращение. Он Ниневитянам назначил дни на покаяние: он Иезекии отсрочил время на исправление. По тому и нам по благости и долготерпению своему дал сей новый год, и продолжает жизнь, дабы мы принесли плоды достойны покаяния. Се уже и секира при корени безплоднаго древа лежит; и сею секирою нам угрожает, но не посекает, дабы мы принесли плод, когда не в нынешнее, то в грядущее лето.

Презрим ли таковое богатство благости? Пренебрежем ли таковое долготерпение? Или не ведаем, яко по жестокости своей и нераскаянному сердцу умножаем мы себе гнев, в день гнева, и откровения праведнаго суда Божия (Рим. гл. 2, ст. 5)? Каковой страшной судьбе да не подпадем; а паче да сподобимся праздновать новый вечный год в селениях праведных, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.

Говорено в Москве в Успенском Соборе, 1794 года.