Слово новый 1791 год

СЛОВО

НА НОВЫЙ 1791 ГОД

Проходит время и течет невозвратно. Однако в сем самом вещей кружении, хотя все тлеет, но все и возобновляется. Ибо самое тление к перерождению вещей служит. Сие видим мы на древах, на цветах, и на всем, что ни есть на круге земном. Что было, то есть, тоже и будет. И для того Соломон сказал, что нет ничего новаго под солнцем; а я могу сказать, что нет ничего и стараго под солнцем.

Так ежели все вещи чрез тление перераждаются и обновляются; то уже ли мы одни назначены к тлению невозвратному? Никак! пойдем мы разсуждением своим далее. Школа Иисусова есть выше школы мирской. Мирская школа упражняется около вещей наружных, кои чувствам подлежат; а далее не много проходит. Но школа Христова упражняется около вещей внутренних, кои подлежат разуму, и в существо их проникает.

Все вещи внутренним духом движутся и живут. Почему Дух Божий, Дух животворящий, во училище Христовом, не телà только одни нам открывает; но и самые те духи, коими они оживляются. Низко на одних чувствах остановляться; надобно дать место и действие духу и разуму. Следуя сему основанию, возможно ли, чтоб Творец определил всем вещам истлевать и паки обновляться; а человека бы осудил одного на истление невозвратное без всякой надежды обновления? Нет! чем более мы других тварей возвеличены, тем обновление наше должно быть не только надежнее, но и важнее и славнее.

Два для нас обновления назначены, и словом Божиим объявлены: одно в жизни сей; другое в вечности. О здешнем обновлении Апостол в разных местах говорит разно, хотя в одинакой силе. В одном месте он гласит так: Елико внешний наш человек тлеет, толико внутренний обновляется (2 Кор. гл. 4, ст. 16). А в другом месте увещавает нас, говоря; Отложите ветхий квас, да будете новое смешение (1 Кор. гл. 5, ст. 7). А в ином тоже повторяет, но другими словами: Отложите ветхаго человека с деянми его; и облецытеся в новаго, обновляемаго в разуме, по образу Создавшаго его (Колос. гл. 3, ст. 9 и 10). Все сии Апостолския изречения суть важны: и потому нужно их объяснить; ибо из того откроется, в чем состоит наше в жизни сей обновление.

Елико внешний человек тлеет, толико внутренний обновляется. Внешний человек есть плоть чувствами водимая: а внутренний есть дух управляемый разумом. Чем более плоть укрощается, тем более дух ободряется. Чем менше чувства имеют силы, тем более разум действует, ибо их склонности и побуждения суть различныя. Например, плоть склоняет к неге, покою и праздности: дух к труду и честным упражнениям. Чувства уловляют наружностию: разум любит благоустройство внутреннее. Укрощать плоть, и чувств стремление удерживать, есть их некоторым образом приводить в истление: а духу и разуму давать всю свободность действия, есть его обновлять. И в сем-то разуме Апостол сказал: что елико внешний человек тлеет, толико внутренний обновляется.

Сему пример видим на мучениках. Их плоть была терзаема и раздробляема: вот сотлевал внешний их человек; но сотлевал ли и внутренний? никак! Он обновлялся; и когда внешний человек совсем умирал; тогда внутренний прямо оживал. Что же в сем месте у Апостола есть человек внешний; тоже в других его словах есть человек ветхий и ветхий квас: и это в том месте есть человек внутренний, тоже в других местах есть, новый человек и новое смешение. Ветхий квас есть поврежденная природа: ветхий человек; есть состаревший человек не летами, но делами, не силою телесною, но силою душевною. Новое смешение или новый раствор есть благодать Божия человека чрез покаяние к доброму житию обращающая. Новый человек есть человек очищенный от греховныя нечистоты благодатию и покаянием.

Что вожделеннее, что славнее быть может, как таковое обновление? не можем ли мы всегда таковым образом возобновляться? Все твари земные, хотя истлевают, но паки возобновляются. Мы ли одни осуждены на то, чтоб только истлевать; а не иметь надежды к возобновлению. Или несть Бога во Израили говорил Елиссей, когда ударял одеждою Илииною воды, и они не разделялися, так, как творил то Илия. Возревновал Елиссей, и возопил, или несть Бога во Израили; где есть Бог Илиин, Апфо? и после сего ударил воды и они разделились. И мы также скажем; или несть Бога во Израиле? Он возобновлял многих грешников: отречется ли возобновлять и нас? Только не престанем ударять: ибо толкущему отверзается.

Ежели бы мы не возревновали зря других подобных себе возобновляемых; то по крайней мере не унизим себя пред вещами неодушевленными. Они истлевают и возобновляются. Мы ли одни так попустим себе истлевать, чтоб нам не помышлять о своем обновлении? Особливо, что сие Бог оставил во власти произволения нашего; да и то, решительно только того восхотеть: а всю силу и действие подаст благодать.

Таковое обновление есть свойственно жизни сей. Что сему тление тела помешает? Оно еще споспешествует. Ибо егда ветхий наш человек тлеет, тогда внутренний обновляется. Помешает ли сему и течение времени, сколькоб лет жизни нашей ни проходило? Но чем более протекает время, тем более подается случай, обратить сие время на наше обновление. Яко не мертвии восхвалят Гòспода, но мы живии.

Вы скажете, что сколько ни возобновляться, нельзя в жизни сей совершенно возобновиться. Ибо тление греховное сопровождает человека до самаго гроба. Не почальтесь любезныя дети Божия! сего от вас и не взыскивается. Довольно для нас начать здесь свое обновление с твердым основанием. А возобновление совершенное предоставлено вечности. Удивительный о нас промысл Божий! Время во всю жизнь грозит нам тлением; да и смерть напоследок насылает к довершению тления. Но чтож сие по видимому для нас страшное разрушение производит? Оно-то и отворяет нам двери к совершенному обновлению нашему.

Вам все сие кажется не естественно; а потому и маловероятно. Перестанте философствовать на свое несчастие. Вы же сами иначе разсуждаете о траве, о цвете и о протчих вещах. Вы видели цвет; им любовались: вы видели плод; и им насыщались. Осталось зерно голое, невкусное, иногда и горькое. Вы однако его бережете, влагаете в недро земли, и радуясь надеждою говорите: сие зернышко весною принесет мне много цветов и плодов; и так бывает. Так чтож? Почто вам думать унизительнее о составе своем? Он истлеет, и уже ли невозвратно погибнет. За что ему быть хуже зерна цветкова и древеснаго?

Но весною де мы не возрастаем. Потерпи: возсияет во свое время и наша весна, и наш новый год. Чем превосходнее мы пред Богом, тем и весна для нас приготовлена величественнее и благолепнее; да и такая, что когда в ней мы единожды процветем, уже никогда не увянем не духом только, но и телом. Но еще как процветем? Во еже быти нам, слово Божие уверяет, воеже быти нам сообразным подобию славы Сына Божия (Филип. гл. 3, ст. 21) и, Праведницы возсияют яко солнце (Матф. гл. 13, ст. 43).

Все сие еще некоторым может быть неимоверно кажется; и кажется так может быть для того, что таковое великое обещание превосходит нас. Конечно так, ежели взирать на заслуги наши, и на наше ничтожество: но не так оно есть в разсуждении благости Божия, которыя дары несразмерны нам; а сразмерны ея величеству все превосходящему, и ничем не ограниченному. Конечно для нас велико есть сего удостоиться, но не велико есть для Бога таковой благости нас удостоить.

Уже ли вам и сие не вероятно быть кажется? Но когдаб слово Божие вас не уверило; поверте сему хотя для своего счастия. Зачем самим себе завидовать? Зачем столь сильное для горестной жизни сей утешение от себя удалять? Разве приятнее и утешительнее думать, что мы, как умрем, то всем бытием своим погибнем. Может быть сия несчастливая мысль понравится человеку развратному, беззаконнику, грешнику нераскаянному. Ибо таковою мыслию может быть он льстится весь из души изторгнуть страх будущаго наказания. Но для честнаго и добродетельнаго мужа таковая мысль не только отвратительна, но и ужасна. Ибо лишается он надежды, чтоб сокрытая от человек добродетель получила похвалу от Бога.

Мы дети Евангелия, сего новаго и вечнаго года да ожидаем с радостию. При ожидании же его тлеющее страстей семя истребим из себя: а вместо того посадим в себе нетленное семя веры и добродетели. Ибо без него не можно ожидать вечнаго блаженнаго нетления. И потому праведник, имея в себе семя свежее и нетленное, яко финикс возрастет; и все те, кои посаждены здесь в дому Господни, те и в небесных Бога нашего дворех процветут. Аминь.

Говорено в Чудове монастыре 1791 года.