Слово в неделю первую великаго поста

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ПЕРВУЮ ВЕЛИКАГО ПОСТА.

Все деяния Господа Иисуса принадлежали нам: все они клонились к благоустройству и спасению нашему. Он для нас воплотился; для нас странствовал на земле: для нас пострадал, и умер для нас. В нынешнем Евангелии он говорит: Се вижу небо отверсто. Сии радостныя слова нам принадлежат. Ибо видит он для себя ли отверстое небо? Но когда оно для него было затворено? Он сошел на землю, не оставив неба; ибо никогда от недр Отеческих не был отлучен. Видит он небо отверсто не для себя, но для нас. Для нас оно было подлинно заключенно: но его силою для нас стало быть отверсто; ибо он есть великий Архиерей прошедый небеса.

Но когда для нас небо заключилося? Еще в раю, когда праотцы наши из онаго были изгнанны; да и чтоб паки в него никому входу не было, страшный Херувим с пламенным мечем ко дверям онаго приставлен. Но не столько пламенный мечь, сколько грех наш и преступление до входу райскаго не допускал нас. Грех нас из рая изгнал; он же и от входу нас в него удерживал. Сей смертоносный ключь крепко для нас запер двери небесные. Но когда Ходатай между Богом и нами Господь Иисус ныне говорит: Се вижу небо отверсто (Иоан. гл. 1, ст. 51): конечно вход в него стал уже для нас быть свободен. Какая приятная для рода человеческаго весть! Сие не есть ли то, что на нас седящих во тме и сени смертней свет возсиял велий.

Не опустим мы, О Христиане! сего благоприятнаго случая. Поспешим на небо; особливо, когда оно уже отверсто: и когда Ангели Божии, одни от нас туда восходящие, другие оттуду сходящие к нам, какбы нас туда приглашают, и простирают руки на объятия наша. Я вкупе с ними, недостойный служитель сего церковнаго неба, вас к тому увещаваю, возбуждаю, и словом Божиим желаю облегчить ваше туда шествие.

К сему и мне и вам спомоществует и самое сие настоящее время. Ежелиб я сие учение вам предлагал тогда, когда мир занимал вас своими увеселениями; когда страсти своевольствовали; когда плоти угождаемо было; а дух совсем забвен и пренебрежен был; тогда едва ли бы слово мое какой могло иметь успех. Но ныне с большею охотою к тому приступаю; ибо приятною благаго успеха надеждою ободряюся. Ныне время поста; ныне время покаяния. Нощь прейде, а день приближися (Рим. гл. 13, ст. 12). Вот самыя небеса подают нам ключь ко отверзению их, или паче они уже отверсты, как слышали вы; отверсты не потому, чтоб мы то заслужили; но потому, что Бог благоволил нас помиловать Господем нашим Иисус Христом. Так остается только, чтоб мы восхотели итти в отверстые для нас небеса.

Восхотели, говорю. А сие значит, что нам только надлежит переменить свою волю. Перемена воли составит наше покаяние. Предложение кажется для нас не трудное. Ты возлюбил грех; теперь возненавидь его. Ты любил порок; теперь возлюби добродетель. Ты любил свое несчастие; теперь возлюби свое блаженство. Сего только требует покаяние.

Трудно ли сие предложение? Трудно; многие скажут из грешников. Но я их вопрошу; для худа сотворен человек или для добра? Не думаю, дабы кто осмелился сказать, что человек сотворен не для добра, а для худа. Когда же он создан для добра; так видимо, что, ты творя худое, не потому ходишь пути, на коем тебя Творец поставил. Вот необходимость, что тебе непременно надлежит любить добро, хотяб оно для тебя и трудным казалося.

При том, когда человек сотворен для добра, то тем самим Бог его так устроил, что состав его души и тела ближе расположен к добру, нежели к худу. А сие доказывает, что волю переменить от худова на добро, не есть трудно, но удобно, ибо есть естественно: поелику человек более и ближе расположен к добру, нежели к худу.

Но скажешь ты, что я чувствую не меньше склонности к худому, как и к добру. Положим, чтоб сие было и правда; поелику человек свободен; а потому и к добру и к худу равно склонен. Но сие-то самое и должно тебя поощрять более к добру, нежели к худому. Ежелиб ты был только всегда склонен к единому добру; не можноб было тебе прямо приписать ни добродетели, ни заслуги, ни чести. Тыб был тогда некоторое невольное орудие: действуемое другим, а не собою. Казалсяб ты хорошим; но сия доброта, яко не твоя, не от твоего произволения и тщания произшедшая, не приносила бы тебе никакой чести, ни славы, ни награды. Нет! Бог премудрый тебя иначе устроил чтоб более тебя прославить и возвеличить. Дал тебе произволение: посему ты стал склонен к добру; но стал склонен и к худому. Что сие значит? То, что он сотворил тебя героем мужественным: так тотчас следовало поставить противу тебя неприятеля, коего бы ты храбро поражал и повергал его под ноги свои. Ежелиб сего сопротивления противу тебя не было поставлено, гдеб ты мог оказать свое мужество? Гдеб ты мог оказать верх своея силы? Онаб показалась, что напрасно и дана тебе. Тыб разслаб; а тем самим и попустил бы злу над собою верх возыметь. Но ты ему не уступай; оружия от Творца тебе данныя благоразумно употребляй к побеждению его. Ты чрез сие исполнишь Божеское о тебе намерение; ты чрез сие откроешь благородство природы своея: ты чрез сие заслужишь честь и славу, и Бога яко одолжишь к праведному подвига твоего увенчанию.

Но скажет кто, что склонности к худому в человеке еще сильнее, нежели к доброму. Скажет кто сие; да и сошлется на Павла, который тоже почти говорит: Хотети доброе прилежит ми, а еже содеяти оное, не обретаю (Рим. гл. 7, ст. 18). То есть: чувствую в себе желание к добру; но чтоб оное исполнить, столько сил в себе не ощущаю. На сие имею я сказать первое: надобно изыскать, откуду таковая слабость происходит. Ибо никак не вероятно, чтоб Творец нас такими слабыми создал; дабы мы не могли делать добро, преодолевая зло. Сия слабость происходит от нас. Мы не вникаем в самих себя. Мы более себя ограничиваем телом, нежели духом. И в мысли и в глазах у нас более тело, нежели душа. Душа, яко невидимая, нам мало когда и на мысль приходит, какбы в нас ее и не было; или какбы она мало до нас принадлежала. И потому все попечение свое всегда обращаем на одно тело, и на выгоды его. Чрез сие склонности к худому усиливаются, и удобно над добрыми берут верх. Внимай более в превосходнейшую духа твоего часть: разсматривай с прилежанием его преимущество и удовольствия добродетели, тотчас почувствуешь в себе благодатную перемену, тотчас склонности к худому окажутся безсильными, и владычеству разума и совести покоренными.

Но хотяб второе и подлинно склонности ко злу столь в человеке были сильны, что он не мог бы их преодолеть; однако сие можно сказать о человеке естественно поврежденном, и погруженном в своем растлении. Но не можно сего сказать о человеке Христианине. Апостол сказав, как выше упомянули мы, что человек сам собою совсем слаб зделать чтонибудь доброе; однако он же в лице Христиан в другом месте иначе говорит: Богу благодарение всегда победители нас творящему о Христе Иисусе (2 Кор. гл. 2, ст. 14). Христианин сверх естественных к добру сил много имеет дарованных благодатию Евангелскою. Он не есть рождение плоти, но рождение духа (Рим. гл. 9, ст. 8). Сие рождение, яко рождение чистое и святое выводит его в подвиг противу зла вооруженна всеми оружии Божиими.

Да и подлинно; сколькоб кто ни подвизался, но когда для него небо, яко награда подвига, не есть отверсто; всуе бы он подвизался, и нельзя ему не ослабнуть. Но Христианин, когда только вступает в подвиг, вот уже для него небо отверсто. Известно же, что во всяких и величайших затруднениях много облегчает не сумнительная победы и награды надежда.

Воззри горе Христианин! Небо для тебя уже отверсто. Сии отверстыя небеса не поощрят ли тебя в подвиг противу греха вступить с горячим мужеством. Се венцы уже висят над главою твоею. Не даждь славы твоея иному. Не попусти, чтоб пришли другие от востока, запада, севера и моря, и овладели бы небом; А сынове царствия были бы изгнаны вон (Матф. гл. 13, ст. 38). Теки поспешно, не озираясь на суету мира. Бог сам тебя к тому призывает. Сие время поста тому же содействует. И я, обязанный долгом руководства душ ваших, как ныне, так и в следующие недели, ваше и свое вкупе на небо восхождение словом Божиим облегчать за егоже святою помощию, не оставлю. Аминь.

Говорено в Чудове монастыре 1789 года, Февраля 25 дня.