13. На день cвятыя Троицы

СЛОВО

НА ДЕНЬ СВЯТЫЯ ТРОИЦЫ.

Праздновали и Израильтяны сей день пятьдесятницы: так как празднуем и мы. Но сколько есть различия между изображением человеческим, и между самим человеком; столько различия есть между оным Иудейским и нашим празднованием. Праздновали они сей день; понеже в оный приняли от Бога закон чрез посредство Моисеево. Празднуем и мы Христиане сей день: ибо в оный церковь Божия свое совершенное восприяла основание; и утвердилася Божественным законом евангелия. Чтоб узнать нам, в чем состоит сие различие, настоящею намерен я изъяснить беседою: вы же приложите внимание. Ибо весьма важно и нужно есть для Христианина, чтоб совершенно знать, в чем состоит закон евангелия, и какое есть его пред Моисеевым законом преимущество.

Закон Моисеев есть закон на скрижалех написанный. Он состоял в десяти заповедях, которые всем вам известны. Сей десяти заповедей закон есть закон естественный: то есть, всему роду человеческому общий и свойственный. Ибо признавать Бога, воздавать ему служение, почитать родителей, никого не убить, не красть, не лжесвидетельствовать, и протчее, есть неминуемое для всякаго на земли человека обязательство; и каждаго в собственной совести Бог то изобразить благоволил. И понеже сей закон всему роду человеческому есть общий, то и мы Христиане никак не можем его не принять, и оные десять заповедей хранить самою совестию обязаны.

Что же последует, естьли кто сей закон совершенно сохранит? Без сумнения, живот: то есть, таковый человек будет прав пред очами Божиими, и жизнь его не телесная только, но и жизнь душевная прямо будет в настоящем порядке и благоустройстве, как точно в законе и сказано: Сотворивый та, то есть, те заповеди, человек, жив будет в них (Гал. гл. 3, ст. 12). Но что напротив последует, ежели человек тот закон в чемлибо нарушит? Смерть и проклятие; то есть, душею он будет мертв, и от Бога навсегда отвержен; как и о сем точно же в законе изображено: Проклят всяк, иже не пребудет во всем писанном в книзе законней (Гал. гл. 3, ст. 10). Вот каковый Израильтяны приняли закон; и в память того каждый год праздновали сей день пятьдесятный.

Ежели Израильтяны сего закона были исполнителями совершенными, и ни в чем его не нарушили, то праздник их был истинный праздник, торжество их было радостное; ибо и пред очами Божиими они являлись благоугодными, и сердце их, яко непорочное, истиннаго веселия было исполненно. Но ежели они были преступники закона, и многими грехами отягощены; так как и самою вещию таковы были, то уже празднование их было странное и превратное. Радовалися они, когда им надлежало плакать: торжествовали тогда, когда они были осуждаемы. Что творишь ты Иудеанин! ликуеш, и жертвеннику предстоя в радости трубишь трубами громогласными и всеми орудиями сладкопения, празднуя день, в который ты от Бога восприял закон. Но как не слышишь онаго страшнаго грома проклятия, коим поражает тебя сей самый закон: Проклят всяк, иже не пребудет во всем писанном в книзе законней? Но ты не только во всем его не исполнил; а паче по всему его нарушил и преступил. И нельзя тебе сего не ведать: сам ты сие явно открываеш. Ибо в сей самый день приносишь жертвы закланных животных за грехи свои. А потому сам ты признаеш себя быть преступником закона. И так празднуеш ты в сей день принятие закона того, который в сие же самое время тебя правосудно проклинает и осуждает. Так не есть ли таковое празднование странное и превратное?

Теперь приступим мы к закону нашему, к закону евангелия. Сей закон есть закон милосердия: сей закон дан для грешников, дабы принять их покаяние, и помиловать их: дан он для преступников Моисеева естественнаго закона, чтоб их очистить великою жертвою креста, и разрешить от того проклятия, коему их закон Моисеев подвергал. Сей закон евангелия есть объявление прощения грешникам, примирение с Богом, разрушение преграды нас с Богом разделявшия, принятие в его сыновство, и в наследие того блаженства, коим сам наслаждается Бог. Се зрите О блаженные Христиане! какое есть различие между Моисеевым законом, и законом евангельским, и какое одного пред другим преимущество.

Но я хочу лучше сие изъяснить изречениями самаго слова Божия. В нем закон Моисеев просто называется законом, то есть, повелительным предписателем: то делай; а того не делай. Но евангельский закон называется благодатию: то есть, любовным советом, и отеческим наставлением, снисходительно и действительно нас исправляющим. Закон Моисеев называется законом боязни: ибо нарушителей своих он проклинал и осуждал: а евангелие называется законом любви: ибо изъявляет неизреченную любовь небеснаго Отца к законопреступному роду человеческому. Закон Моисеев называется законом плоти: ибо его очистительныя животных безсловесных жертвы никак не сильны были очистить души: а совершавший тот жертвенный обряд по наружности только одной почитался очищенным. Но евангелие называется законом духа: ибо благодать Божия, не наружность только, но самую внутренность очищает и преображает. Закон Моисеев называется законом рабства: ибо он только повелевал; а преступников наказывал. Но евангелие называется законом свободы: ибо вливает верующему в сердце любовь к Богу, яко своему помилователю и Спасителю, и заставляет исполнять волю его не по принуждению и страху, но по одной сыновней любви и горячести. Закон Моисеев называется законом смерти: ибо преступников подвергал страшному гневу Божию. Но евангелие называется законом жизни: ибо и здесь душу оживотворяет и утверждает несумнительно надеждою безсмертия блаженнаго. Вот какое есть между законом Моисеевым и законом евангельским различие: различие не мною вымышленное, но самим словом Божиим изображенное и утвержденное.

Но не оставим по сему случаю приметить, что сие различие видимо было и в самых тех обстоятельствах, какими и тот и другой закон от Бога дан был. Когда Бог давал Моисею закон, являлся он тогда во громах и молниях. Но Дух святый возвещая закон евангелия, сошел на Апостолов в виде самом тихом и утешительном. Когда Бог на горе Синайской вручал Моисею закон, явление его было огненное: и никто не смел приступать к горе, которая вся была покрыта грозным пламенем и мрачным дымом. Дух святый сошел на Апостолов, также в виде огня: но сей огнь ни мало не страшил, и не опалял; а только просвещал и согревал их сердца чувствием милости и любви Божия.

При вручении закона от Бога Моисею, вся та гора колебалась, и наводила на всех страх и ужас. Дух святый преподавая Апостолам закон евангелия, разлиял в том месте, где они присутствовали, приятнейшее дыхание, яко Зефира сладко прохлаждающаго. Все сие не означало ли явственно, что закон Моисеев был закон боязни, рабства, и смерти: а закон евангельский есть закон любви, свободы и жизни.

Таковый то превосходный, Божественный и августейший евангелия закон восприяли Апостолы в сей день пятдесятницы. Почему мы подражая им, сей достославный день ныне празднуем; да и праздновать должны со всею христианскою церьковию при величайшем радовании духа проповедающаго благодать Божию.

Видите, благословенные дети евангелия! Сколь драгоценный от небес вам залог поручен. Напишите сей закон не на скрижалях каменных, как был Моисеев: но напишите его на скрижалях своего сердца. Тогда вы отличите себя от Иудеев, и от всех непричастных Христианскаго имени, когда будете исполнять волю небеснаго Отца не от страха, не от принуждения; но по чувствию любви, благодарности, и по одной опасности, чтоб не оскорбить толико возлюбившаго нас Бога. В коих есть Дух Божий, для таковых несть закона (Гал. гл. 5, ст. 23). Ибо закон евангелия, не есть закон боязни и рабства; но закон свободы и сыновния любви. Аминь.