Слово на день Алексия Митрополита

XXVI. СЛОВО

НА ДЕНЬ АЛЕКСИЯ МИТРОПОЛИТА.

Празднование памяти святителя Алексия на память приводит мне оное Спасителево слово, ученикам Его сказанное: вы есте свет миру (Матф. гл. 5, ст. 14). О сколь великое и славное для человека смертнаго уважение и возвышение! вы есте свет миру. Но для мира есть уже светилы, звезды, луна; а паче оное великое солнечное светило, источник света. Им мир освещается: им согревается и оживляется. Так какойже еще потребен свет для освещения мира? или солнечнаго света еще не довольно? да и какой бы тот еще был мир, который бы нужду имел во освещении другом, кроме солнечнаго? Ах! свет солнца еще не доволен ко освещению мира. Вы есте свет миру.

Может быть для вещей мира не одушевленных довольноб было света солнечнаго: но для вещей одушевленных, а паче разумом и волею одаренных никак сего довольно быть не может. Весьма часто мы видим, что люди при полном их от сего солнца освещении, находятся в состоянии темноты и мрака. Очи имут и не видят, и ежечасно претыкаются и падают, не иначе, какбы ходили они в глубокой ночной темноте. Почему и нужно узнать нам другое светило, которое бы нас освещало паче светила солнечнаго; дабы мы не претыкались и не падали в жизни сей; но яко во дни ходили бы благообразно (Рим. гл. 13, ст. 13).

Солнце освещает одни тела: да и тел одну только поверхность: ибо во внутренность их лучь солнечный проникнуть не может. Так как же может оно осветить дух, который ни вещества ни тела не имеет. Дух говорю, который, яко существо, тела превосходнее, еще более нужды имеет во освещении, нежели тело. Как может оно осветить нашу душу, которая есть безтелесна, да еще и сокрыта под покрывалом дебелости тела? может ли же душа быть без света, чтоб ей остаться без всякаго освещения? Но удобнее есть угаснуть свету солнечному, нежели, чтоб душа лишенна была всякаго света.

Сказали мы, что солнце и тел освещает одну только поверхность: следовательно, помощию света солнечнаго не можем мы ничего более получить, как только очами своими узнать одни тел цветы или краски; что иное напр. тело есть бело, иное черно, иное зелено и протчая. Но что есть какое тело, сего с тою помощию узнать мы не можем. Напр. что роза есть красна, а трава зелена, сие узнаем глазами с помощию света солнечнаго: но что есть роза, что есть трава, какое их существо, какия свойства, какие силы и действия, того никак с помощию одного света солнечнаго узнать мы не можем. Тоже и о всех телах сказать надобно. А потому видите, что и для самых тел, дабы их совершенно познать, солнечнаго света не довольно.

Так вот и открываются нам два мира: один видимый, которой состоит в одной поверхности тел: другой невидимый, который заключает в себе не только духов и нашу душу; но и самыя тела, по их внутреннему составу и существу. Вы есте свет миру. Сей свет Евангелием возвещаемый, не есть свет солнечный: и сей мир не есть мир в одной поверхности тел состоящий: но мир очами человеческими невидимый; мир заключающий в себе духов и нашу душу; да и все тела по внутреннему их составу. Свет, коим освещается сей мир невидимый, должен быть несравненно превосходнее света солнечнаго.

Таковый свет вопервых есть Сам Бог, по оному Апостольскому слову: Бог есть свет и тьмы в Нем несть ни единыя (1 Иоан. гл. 1, ст. 5). Сие великое светило ни от кого не есть возженно, но само собою сияет от всея вечности. Сей свет есть несказанный: он освещает нашу мысль на подобие сверкнувшей молнии, которая от нас отлетает прежде, нежели оную совершенно постигнуть можем. Величество и сила сего света Божияго никаким подобием изображена быть не может. Солнце пред ним есть темнота, и звезды мрак. Очи Божии тьмами крат суть светлее солнца, сказано в писании (Сирах. гл. 23, ст. 27).

О величестве сего света не судите вы по сему, что Бог им познает весь мир и видимый и невидимый, и тела, и духи и души; не поверхность их только одну, но самое их существо, самую внутренность, самую глубину: все их свойства, все их силы, все их окрестности, до наималейших и последних, все их действия, не только настоящия, но и будущия, не только будущия, но и могущия, кои то есть никогда может быть не будут, но могут быть. По сей пребезмерной бездне знания Божия еще не судите вы о величестве и силе света Божияго. Помыслите, что Он светом сим познает и Самого Себя. Весь мир пред Ним есть ничто. Весь мир пред ним, говорит Пророк, есть капля малая из Окиана (Исаии гл. 40, ст. 15). Когда же Он светом сим познает и самую неизмеримую бездну существа Своего, и самые безконечныя свойства Свои, по сему судите вы о величестве и силе света Его.

Сей свет есть источник всякаго и солнечнаго и другаго света. Он рек: да будет свет; и бысть свет. Он рек: да будут светила на тверди небесней: и тотчас возсияли солнце, луна и звезды. Он рек: да сотворим человека по образу нашему и по подобию (Быт. гл. 1, ст. 3, 14, 26). И с сим всемогущим гласом возсиял в человеке свет разума.

Вот вторый свет: свет, хотя безконечно слабее самого света Божияго, но гораздо превосходнее света солнечнаго. Ибо свет разума есть свет по образу Божию: но не сказано сего о свете солнечном. Да и самое дело доказывает сие превосходство. Ибо свет солнечный открывает только одну поверхность тел; а духа и души осветить уже никак не может. Но разум светом своим познает и дух и душу: да и самых тел не одну только видит поверхность, но и во внутренность их проникает, и открывает их самое существо, свойства, силы и действия, а по сему он некоторым образом и самое солнце освещает. Ибо его существо и свойство узнает: а чрез то сколько человек по телу солнцем освещается, столько не меньше, или и больше сам его своим изследованием освещает.

Но свойство есть всех тварей быть ограниченными: а потому и несовершенными. Ибо Бог иначе твари создать не мог: разве бы восхотел им быть таковыми же, каков Он Сам. Но Бог есть един, и не может быть другаго, кроме Его. А по сему свет разума нашего не ретко помрачается. Солнца свет закрывают часто облака, а иногда оно и затмевается: да и звезды во свое время померкнут. Разум наш помрачают страсти; а нерадение или худое воспитание, или излишнее мудрование опровергают его в невежество. При таковом нашего света помрачении и затмении солнечный свет ни мало не помогает: но никогда не помрачается и не затмевается свет Божественный. Он не токмо сияет сам собою; но сияет и для нас, сияет для освещения нашего. Се не воздремлет ниже уснет храняй Израиля (Псал. 120, гл. 4).

Сие сияние света Божияго к нам относимое называется благодатию Божиею. Она мрак нашего разума просвещает, и его очи открывает. Востани спяй, и воскресни от мертвых и осветит тя Христос (Ефес. гл. 5, ст. 14). Различные и многообразные бывают способы таковаго осиявания. Осиявает она разум наш чрез науки, чрез наставления, чрез чтение и слушание слова Божия, чрез поразительные случаи, яко то чрез счастия и несчастия; чрез молитвы; а паче чрез примеры добродетельных и благочестивых мужей. Вы есте свет миру (Матф. гл. 5, ст. 14).

На них взирая мы, не менше ими освещаемся, как и светом солнечным. Солнце нам открывает путь, по коему шествуя не претыкаемся, как бывает в нощное время. Святые Божии прешли путь жизни сея прямо и безпреткновенно. Нам остается только шествовать по стезям, их шествием освященным. Нет нужды много размышлять о облегчении затруднений. Путь уже открыт и протоптан и их потом и кровию замечен, дабы мы с него заблудить не могли. Может быть нам сей путь покажется труден; так подлинно. Однако не на трудность только взирать надлежит; но и на то, куда сей путь приводит; не на одни труды, но и на воздаяния: не на одни подвиги, но и на венцы.

Воззрите на праведника сего. Пример пред очами. Хотяб мы дерзнули и усумниться о блаженной и безконечно радостной на небеси жизни святителя Алексия; но сие одно, что мы очами видим, что его тело нетлением почтенно, что к его гробу все со благоговением притекают, что на его память толикое множество христиан собирается, что его вечно прославляется имя, и церьковь вся всюду торжество о его имени совершает; сие одно сильно нас ободрить, чтоб мы по его стопам шествовать стремились охотно и с ревностию. Аминь.

Говорено в Чудове монастыре Маия 20 дня
1785 года.



Оглавление

Частые вопросы

Интересные факты

Для святой воды и масел

Стекло, несмотря на свою хрупкость, один из наиболее долговечных материалов. Археологи знают об этом как никто другой — ведь в процессе полевых работ им доводится доставать из земли немало стеклянных находок, которые, невзирая на свой почтенный возраст, полностью сохранили функциональность.