XXXV. Слово на Рождество Пресвятыя Богородицы

СЛОВО

Когда празднуем мы рождество Пресвятыя Девы; не только должное чрез то творим памяти ея прославление; но вместе и о своем рождении воспомянуть благовременный находим случай. Празднуя ея рождение благодарим Всевышняго, что Он благоволил даровать миру такую особу, которая имела быть вместилищем воплотившагося Бога, и славным орудием нашего спасения. Воспоминая же о своем рождении, одолжаемся благодарить Творца всяческих, что Он не сотворил нас какимлибо животным безсловесным, или какою другою вещию неодушевленною: ибо зависело от воли Художника из одной глины зделать сосуд такой или другой: но сотворил нас человеком; да еще и впечатлел в нем образ Свой и подобие: украсив нас тем, яко златою некоею и драгоценною утварию. Конечно за сие благодарить и восхвалять Его благость мы непрестанно одолжаемся.

Но в чем сия благодарность должна состоять? В одних ли словах; а самыя дела были бы противны тому? Представьте себе, чтоб ктонибудь из вас, видя другаго в недостатке и бедности, снабдил бы его имением, прикрыл бы его наготу красною ризою: обложил бы выю его блестящим украшением. Представьте себе, чтоб тот бедный приняв такое благодеяние, благодарил бы благодетеля своего за то покорнейшими словами; но между тем имение то обращал бы на одно мотовство и безпутство, разодрал бы данную ему красную ризу, и блестящее украшение поверг бы в блато; а чрез то паки сам себя приводил бы в прежнюю скудость и бедность: будет ли такая благодарность, скажите мне, приятна благодетелю, и непостыдна для одолженнаго? Таковую благодарность более должно почесть раздражением для благодетеля, нежели удовольствием. Почему и мы обязаны благодарить Господу своему не словами одними, но паче самым делом. А каким образом, приидите, послушайте.

В рождении должно быть разсуждаемо не одно раждаемое лице, сын или дочь; но и родители, яко послужившие орудием Божиему творению. Раждаемый благодарит Творца, яко вдохнул в него дыхание жизни, и устроил его быть участником Своих совершенств, не на сию жизнь токмо, но и на всю вечность. Родители одолжаются благодарить, что таковое великое дело благоволил Творец произвесть чрез них, чрез их рождение, чрез их существо, и даровал им плод утешения, не на сию жизнь токмо, но и на всю вечность. И как благодарность сия, сказали мы, должна состоять не в словах одних, но в самом деле; то и потребно иным образом оную изъявить родителям; иным образом детям их.

Родителей благодарность к Богу на самом деле будет, когда они детям своим доброе дадут воспитание. Но что есть воспитание? Воспитание есть усильное старание дар Божий данный детям употребить на тот конец, на который им он от Бога дан. Вы сами не только бы сожалели; но и негодовали бы, ежелибы видели, что земледелец имея хорошия семена, и хорошую землю, но по лености, попустил бы земле зарости дикою травою; а семенам от сырости изгнить и пропасть. Вы сами не только бы сожалели, но и негодовали бы, ежели бы видели, что художник имеет и материю, и орудия, и довольное искусство, но по одному нерадению, попустил бы материи тлеть, орудиям ржаветь, искусству своему приходить в слабость.

Обратите вы родители сие на самих себя. Что суть дети для вас? Суть добрая земля, к плодоприношению Самим Богом приуготовленная. Обработывайте сию благословенную землю: не попустите ей зарастать тернием своевольства и распустности. Посейте на ней семена добраго наставления: из столь драгоценной материи старайтесь устроить златой сосуд, который бы в себе вмещал ароматы царские. Ежели вы же, о люди, иногда из материи низкой и простой, своим искусством и старанием делаете вещь преузорочную, и для всех зрения прелестную; дабы только малую из того приобресть себе корысть. Какже бы было нестерпимо, чтоб материю с небес низпосланную, и руками Божиими приготовленную пренебречь, тоесть, детей своих оставить без воспитания?

Знаю я, что многим кажется быть делом трудным и особливаго искусства требующим, чтоб уметь хорошо детей воспитать. Но по моему мнению не так сие трудно, как некоторые думают. Посмотрите, как воспитывают животные свое исчадие, и птицы птенцов своих. Поступают они сами точно по врожденному им от естества уставу. Почему и дети их взирая на них всегда тоже делают, и также поступают: и очень хорошо воспитываются, когда между родившими их и ими самими, в всех действиях, никаковаго, или очень малое различие усматривается. Ибо сие есть наилучшее воспитание, когда все действия воспитываемаго будут сообразны уставу природы его.

Вот для нас образец, хотя некоторым образом и постыдный. Ибо животныя безсловесныя должны бы были учиться у нас, а не мы у них. Однако образец! поступай всяк точно по природному человечества уставу: ты будешь хорош. Природное человеческия души свойство требует быть человеку человеколюбивым, кротким, воздержным, умеренным и добродетельным. В разсуждении Бога благочестивым; в разсуждении общества, в коем живешь, честным и совестным, в разсуждении приятелей искренним и верным, в разсуждении неприятелей не мстительным, в разсуждении властей почитательным, в разсуждении равных любительным, в разсуждении нижних снисходительным. Сие есть свойственно природе нашей. Когда же мы не так поступаем, тогда мы природе своей творим насильствие, и поступаем, сами против самих себя.

Так положим же, что мы поступаем по естественному души нашея и совести уставу добродетельно, то и дети наши также поступать будут. Мы всех к ним ближе; и они всех ближе к нам. Ты родитель! благоразумно о вещах разсуждаешь: и сын твой всегда слыша таковую беседу к таковомуже благоразумному разсуждению помалу приобучится. Ты кроток; и ему злобствовать научиться будет негде: ты воздержен; и он к тому же привыкнет: ты всегда благочестив; и он томуже последовать будет: из уст твоих никогда он не слыхал дурнова слова; и ему сквернословие будет не известно. Ты трудолюбив; и он к томуже помалу привыкнув, праздность будет считать себе в тягость. Словом сказать: ты в домашнем и всегдашнем обхождении хорош; и сын твой будет таков. Ибо он нигде худых примеров, кроме добрых не видал; и научиться худому случая не имел. Естьлиже бы и случилось ему когданибудь увидеть худые примеры; но крепко вкорененная домашним примером честность, случайною худою стречею не может скоро поколебаться; а кольми паче истребиться. Поистинне, ежели все обстоятельства подробнейше разобрать, едва ли не сами родители должны почитаться для детей своих всякаго зла учителями. Незачем несчастливому сыну на стороне худому учиться. Для него дома есть школа развращения.

Естьли же одного добраго родителей примера довольно к доброму детей воспитанию; то можно ли уже думать и говорить, что трудно детей хорошо воспитывать. Будьте родители хороши: и дети ваши будут хороши.

Подлинно много есть и на стороне развратных примеров, коими юношей невинность разстроивается. Не спорю я о сем. Но только то смею утвердить, что сын, когда из отеческаго дома выходит в свет исполненный соблазнов, то выходит он или крепко вооруженный влиянною в душу его от родителей честностию, или слабо: ежели крепко, верую, что смертоносная зараза мирская повеет на него, но не заразит. А ежели слабо; то зараза всею силою в нем подействует: но родители уже должны сожалеть и сокрушаться, что воина своего выпустили на войну с слабым оружием.

И так о родители! изъявите благодарность свою Богу даровавшему вам драгие залоги, не словами токмо, но самым делом, представляя самими собою пример добраго жития. Вы чрез сие можете похвалиться пред Богом сими Апостольскими словами: Богу споспешницы есмы (1 Кор. гл. 3, ст. 9). Вы чрез сие устроите златой сосуд, из коего будете пить сладость не в жизни сей токмо, но и в будущей. Вы чрез сие прославите день сей; прославите рождшуюся днесь, когда святое ея рождение будет для вас случаем благодарными быть пред Богом добрым детей своих воспитанием. Аминь.

Говорено в Савине монастыре 1783 года, Сентября 8 дня.