XI. Слово на день Архангела Михаила

СЛОВО

Мы на земле живущие не празднуем токмо соборы угодников Божиих, бывших обитателей сея же земли, и того же с нами бывших естества и немощей: не их токмо празднуем мы; но берем свободность и на небеса восходить, взирать на ангельские чистейшие духи, и их самих присоединять к нашим земным торжествам. Великий праздник и благородства человеческаго достойный! Мы телом к земле относимся: но безсмертным духом уравнены с Ангелами.

Подлинно таковое ревнование, особливо для Христианина похвально, чтоб какбы не довольну быть одними празднованиями великих людей, но возвышаться к тому, чтоб и самых Ангелов почитать принадлежащими к нашему обществу, а нас к их соборам. Похвально говорю, таковое ревнование: но потребно при том, чтоб мы и нравы и житие имели чистейшее: дабы святейшие духи в нашем обществе быть не возгнушалися; и из своих соборов, нас, яко недостойных, не изверглибы. Великое есть дело удостоиться быть участником в обществе добродетельных людей: кольми паче быть участником в соборе Ангельском. Почему и заслуживает разсуждение наше, чтоб узнать, как возможно жить нам в обществе здесь на земли, дабы чрез то достигнуть быть нам участниками и святейшаго лика духов предстоящих всегда престолу Господню.

Представьте себе человека, который бы жил один на земле, или удален от всякаго сообщества с людьми, какия его будут обязательства? Должен он будет Всемогущаго признавать, и призывать Его имя, на сохранение бытия своего, и на помощь в нуждах своих. Притом будет обязан самим естеством пещись о пропитании тела своего, и о сохранении духа своего в чистоте, дабы он ни в чем его не зазирал и не безпокоил. Вот его какияб были обязательства! Но никаковаб он обязательства не имел в разсуждении ближняго и относительно до других. Ибо мы полагаем, чтоб никого на земле, кроме его, не было. Многих не мог бы он иметь пороков; но притом многих не мог бы творить и добродетелей. Завидовать ему былоб некому и не в чем: гневаться также не на кого: похищать и обижать некого. Лукавить и хитрить не пред кем, и нужды нет. Лгать и клеветать также. Ибо все сии и подобные пороки могут быть тогда, когда мы с другими соединены обществом. Также и многие творить добродетели не имел бы он случая. Миловать было бы некого: благодетельство какоелибо оказать некому: в правосудии защитить и утесненнаго покровительствовать было бы не возможно. Открыть искренность своего сердца и оказать доброжелательство, былоб некому: священными видимыми обрядами свидетельствовать свою веру былоб не пред кем. Ибо все сии и подобные добродетели имеют место тогда, когда мы с другими соединены обществом. В таком состоянии, естьлиб был человек, не был бы он прямо ни добродетелен, ни порочен: не заслуживал бы может быть ни наказания ни награждения.

Но иное есть совсем положение человека, когда он соединен с другими подобными себе людьми, и состоит в обществе. Сей союз возлагает на него премного обязательств, коими он одолжен ближнему своему. При сих обязательствах тотчас оный глас Апостольский всю свою берет силу: Кийждо не себе да угождает, но ближнему во благое, якоже и Христос не Себе угоди; но якоже есть писано: Поношения поносящих Ти нападоша на мя (Рим. гл. 15, ст. 2 и 3).

Приметьте вы, что по сим обязательствам мало, чтоб только угодить ближнему; но надобно, чтоб угождая ближнему, иногда самому себе не угождать. Господь Иисус не Самому Себе угодил, когда поношения других на Себя восприял. Великое есть дело уметь жить в обществе благоразумно и добродетельно! Надобно некоторым образом вооружиться противу самого себя. Сей есть оный Крест, который велит нам Евангелие взять и отрещись самого себя. Не есть сей крест, когда мы удаляемся от общества, но когда входим во оное. Ибо крест сей есть преодолеть страсти свои и почти естественные склонности. Но сие то паче живущему в обществе и есть необходимо нужно. Раздражает ли кто, надобно великодушно снести. Завидует ли кто, надобно или презреть без возмущения, или умягчить зависть благодетельством. Клевещет ли кто, потребно принимать то без уважения, и только что с большим напряжением проходить свой подвиг честности. Обижает ли кто, надлежит благим побеждать злое. И сие потребно в разсуждении оскорблений наносимых нам от других.

Но тот же подвиг предлежит нам и в должностях на нас возлагаемых. Ибо находясь в обществе нельзя, чтоб и различныя не были нам назначаемы должности. Заботы вопервых домашние, попечение о жене и детях, требуют великаго духа, чтоб все то понести без отягощения. Судейское звание, чтоб всякие жалобы терпеливо разобрать, и не уважить ни сильных лиц, ниже прельститься корыстию, требует мужественной над самим собою победы. Воин в пользу отечества самою жизнию жертвовать одолжается. Земледелец имеет нужду потом обливать свое лице, дабы снискать пропитание. Да и всякая должность имеет свои заботы, трудности, препятствия. Их преодолеть, потребно всегдашнее изнурительное усилие.

Сверх всего того обязан человек живущий в обществе уметь и начальнику угодить, и соседа не раздражить, и всякаго уловить к себе в любовь, и каждому возможныя свои оказать услуги. Но все то вкратце словом Апостольским заключить: Кийждо не себе да угождает, но ближнему во благое: якоже и Христос не Себе угоди (Рим. гл. 15, ст. 2).

В таком состоя союзе надобно тебе иногда и от того удержаться, чтоб само по себе, без отношения к другим, было бы безгрешно и непорочно. Вся ми леть суть, вопиет Павел, но не вся на пользу (1 Кор. гл. 6, ст. 12). Иное слово, котороеб само в себе было смысленно, надобно удержать, чтоб другому малосмысленному не подать случая к превратному толкованию или к безпокойству. Иное дело, котороеб само в себе было безгрешно, надобно оставить, чтоб другому немощному не подать соблазна. Мясо в жертву идолам принесенное, по разсуждению Павлову, есть как простое мясо, нет никакова сумнения. Ибо, де, идолы в свете суть ничто (1 Кор. гл. 8, ст. 4). Следовательно и мяса им в жертву приносимыя не могут участны быть какоголибо освящения. Однако, понеже другие мало разсудительные могут протолковать, что акибы таковые люди еще некоторым образом идолов уважают, то потому благоразумие и любовь к ближнему требуют от таковаго ядения удержаться.

Блюдитеся, говорит Евангелие, да не соблазните единаго от малых сих: яко Ангели их выну видят лице Отца небеснаго (Матф. гл. 18, ст. 10). Что сии слова значат? Блюдись, чтоб обходясь и говоря с младенцами и отроками, не зделать и не сказать чего непристойнаго стыдливость их трогающаго. Ибо, де, всегда при них находятся приставники Ангелы, чистоты и целомудрия хранители. Ты таковою неосторожностию соблазнишь младенцев, оскорбишь Ангелов. Вся ми леть суть, но не вся на пользу (1 Кор. гл. 6, ст. 12). Таковым то образом отвсюду связан живущий в обществе.

Но что я говорю в обществе? самая Церковь в разсуждении самой себя такияже возлагает на нас обязательства. Многия в ней учреждены обряды; собираемся все вкупе в место сие на славословие Божие, совершаем и приемлем тайны. К чему все сие? Естьлиб один был на земле человек, во всем том не имел бы нужды. Довольноб было ему духом своим открыть сердце свое всеведцу Богу. Но все то потребно в разсуждении союза, который нас с другими соединяет. Сии священные обряды, сии таинственныя действия, сии наши совокупныя собрании, вяжут нас друг со другом святым союзом любви, изъявляют свидетельства нашея данныя Церкви верности, и что мы друг другу братия и единаго общества члены.

Видите, сколь важны суть наши обязательства в разсуждении других и общества. Все то благоразумно и верно сохранивый человек есть добрый гражданин, есть святый Христианин, есть блажен на земли. Но сие же самое творит нас достойными и гражданства небеснаго. Сие то может нас преселить в собор Ангелов, так как и самые Ангелы таковаго святаго общества возжелают быть участниками. Устроят они лествицу до небеси, по которой будут восходить и нисходить (Быт. гл. 28). Нисходить, для любовнаго с нами обращения: восходить, возводя нас к себе, и сопричисляя нас во един с собою собор.

Подумайтеж: естьлиб мы так жили здесь на земле, чтоб общество и здешнее худыми своими поступками разстроивали, и честные люди с нами в едином обществе быть стыдилися бы, то как возможно надеяться, чтоб чистейшие Ангелы тем не возгнушалися, и захотели бы они нас иметь в едином соборе. Нет! Христиане! чтоб удостоиться быть нам с ними вкупе, да и чтоб с пользою своею им праздновать, надлежит прежде заслужить быть в обществе земном честным человеком, и в Церкви добрым Христианином. Ибо подлинно Ангелы приставлены к нам хранить и содействовать нашему спасению; но притом имже назначено в последний день собрать вся соблазны и творящих беззаконие, и ввергнуть их в пещь огненную. Аминь.

Говорено в Архангельском соборе 1782 года, Ноября 8 дня.