В неделю первую Великаго поста

СЛОВО

В НЕДЕЛЮ ПЕРВУЮ ВЕЛИКАГО ПОСТА.

От селе узрите небо отверсто.

Иоан. гл. 1. ст. 51.

В самом начале святых книг находим мы, что Рай, который для человека создан был, после емуж самому за преступление был затворен; двери его заключились; вход в блаженное красоты жилище пресечен, да и Херувим с пламенным мечем приставлен, дабы никто не смел приступить к месту тому.¹ Никто не может то отворить, что затворил Бог. Рай сей был образом неба, которое есть истинное блаженства человеческаго обиталище. Когда изгоняем был из Рая человек, в то самое время пресеклась ему надежда получить небо: когда затворились пред ним Райския двери; тогдаж для него заключились и небесныя врата вводящия к престолу благодати. Пламенем сверкающий Херувим означал Божий гнев, которой огнем ярости своея опаляет грешника, и вход к блаженству делает для него не приступным. О печальнаго состояния!

Но вот нечаянная и радостнейшая всего того перемена. Блаженнейший Учитель наш в нынешнем Евангелии уверяет нас, что небо по прежнему будет отворено; отселе говорит, узрите небо отверсто. Блаженство Райское к вам возвратится; свет небесный вас осияет; приимут вас в вечныя небеснаго Отца обители; возрадуется сердце ваше, и радости вашея никто же возмет от вас.² Да уже и действительно небо отворено силою великаго Архиерея прошедшаго небеса Иисуса сына Божия.³ Однако со всем тем опасаться должны, чтоб оно паки от нас затворено не было. Почему, чем оно затворяется и отворяется, нынешнею беседою изследуем. А ты, который действуеш вся во всех, отверзи ум наш, разумети силу спасительнаго слова Твоего!

Щастия и нещастия причиною по большей части сами мы. Всяк для себя затворить может небо и отворить. Затворяется вопервых небо привычкою к худому. Нет опаснейшаго препятствия течению добродетели, как ежели кто частым в худых делах пребыванием так к ним привык, что без них, равно как без пищи и пития, пробыть не может. И для того в самом начале злу противиться надобно, и не попускать, дабы оно укорениться могло. Ежели кто единожды или дважды от дела отстал; тот напоследок приходит в разслабление, и нечто в себе уже чувствует, что почти насильно отвлекает его от честнаго упражнения. Ныне поползнулся, завтра не встал, после-завтра не исправился; и так сей узол отчасу больше запутывается; а наконец порок свергает с престола добродетель, и садится на месте ея. Сие случается и в телесных припадках. Ежели болезнь с начала пренебрежена будет; напоследок столь усиливается, что остается неизлечимою. И так праведно святый Давид написал, что человек сперва начинает болеть не правдою, то есть, терзаться худыми склонностьми, потом зачинает сию болезнь; далее раждает беззаконие,⁴ а напоследок пришед во глубину зол не радит.⁵

А отсюду приметить вы можете, о родители! сколь великий на вас долг лежит, чтоб детей своих воспитывать в страхе Божии, и в самой той младости удалять от них всякия к худому случаи. Доброе бо воспитание есть твердое основание будущаго жизни нашея благополучия; и в мягких юношества летах к доброму или худому привычка удобно может снискана быть. Что ежели младое дитя в самом начале возраста своего приобучен будет токмо к забавам, да забавам не разума и добродетели, но к наружным и плотским, оставив святейшее упражнение закона и честности; что такое дитя будет наконец, разве трость ветром страстей колеблемая? Многия закосневая во зле ласкают себе, что они могут при смерти покаяться: но кроме того, что сия надежда есть неизвестная, святые Отцы еще разсуждают, что человека, который всю жизнь прожил в нераскаянии, при смерти истинное покаяние едва ли быть может. Ибо тогда уже не он худыя дела, но худыя дела его оставляют. Так вот чрез сие и затворяется небо.

Но отворяется оно пребыванием в добре. Нельзя, чтоб смертный человек никакова пред Богом порока не имел; но в сей жизни есть велико и то, когда не далеко от истиннаго пути отступаем, и по малу на высоту добродетели восходим; а чрез то по малу куча пороков уменшается. Славнаго древняго живописца Апеллеса спросили, каким бы он образом столь много в своем искусстве успел: ни одного дня не прошло, отвечал он, в которой бы я что нибудь не написал. О когдаб и мы ни одного дня не пропустили, не зделав какова добра! тогдаб могли с великим Павлом говорить: задняя позабываем, а в передняя простираемся,⁶ пока не взойдем в отверстое небо.

Затворяется небо безопасностию плотскою, или распустным житием, когда кто не о радостях будущих, но только о веселостях житейских помышляет. О таких святый Апостол пишет, что когда они будут говорить: мир и утверждение; тогда внезапу нападет на них всегубительство.⁷ А в пример сему представляет нам Евангелие пять безумных дев, у которых неусыпающих мыслей свеча погасала, и с унынием смешенным погребены были сном. В самуюже полунощь вопль бысть: се жених грядет; исходите в сретение.⁸ Но между тем как оне вставали, как продирали глаза, как убирались, как искали масла для вожжения светильников прошло желаемое время, и двери затворились. Сколько оне о том после ни сожалели, сколько в двери ни стучали, сколько ни вопили со слезами, Господи, Господи, отверзи нам:⁹ но получили в ответ; не вем вас. Ах страшное приключение! а сие сказано к наставлению нас, чтоб мы не дремали унынием, чтоб вера наша всегда была яко светильник горящий. Ибо и нас Сын человеческий приидет некогда звать в отверстое небо. Да когда? сие-то наипаче устрашать нас должно. В день, в которой не думаем, и в час, в которой не чаем. Ежели сей час застанет нас не готовых, то толкущим нам в небесныя двери сказано будет: отъидите прочь: сия врата Господня, праведнии внидут в ня.¹⁰

Но отворяется небо бдением, то есть, когда не ослабеваем в подвиге добродетели. Мысль трезвая и всегда размышляющая о Боге как бы приступом берет небо, по оному Евангельскому слову, царствие небесное нудится,¹¹ то есть, силою берется, и нудницы восхищают е. А подтверждается сие примером пяти же, но мудрых дев, о которых пишется, что оне будучи готовы, взыдоша на браки. Притча сия благочестию вашему известна. Ночь есть время века сего; сон есть наша жизнь; свеча горящая в ночи есть вера; масло добродетель; жених Христос; невеста девица душа; брак есть вечное блаженство; а отворение дверей, есть получение сего благополучия несказаннаго. Такими оружиями вооруженный Христианский воин торжественно входит во врата небеснаго Иерусалима.

Затворяется небо не воздержанием. Ибо чрево отягощенное пищею, чувства очарованныя лакомством, мысль потемненная пиянственными парами, не только не может вознестися к небу; но и не может усмотреть пути ко оному. Мы до сих пор еще оплакиваем падение первосозданнаго человека, в котором склонности телесныя преодолели силу разума, и приятности ласкающия чувствам опровергли здравое разсуждение. И для того Спаситель наш предостерегая нас увещавает: Внемлите себе, говорит, да не когда отягчают сердца ваша объядением и пиянством и печальми житейскими, и найдет на вы внезапу день той.¹²

Но отворяется воздержанием. Пост тела есть пища души, и чем меньше дается питания страстям; тем более облегчается душевное перо, и умное наше око по толику более усматривает неприступный свет божества, поелику бывает меньше потемненно облаком чревоугождения. Ныне наступило сие благословенное время; нощь прейде, а день приближися;¹³ день Спасительнаго поста, день Христианския философии, день целомудрия и духовнаго пиршества. Ибо воздержанием очищенная мысль яснее размышляет о добродетели и о Боге; а размышление сие привлекает на себя свет небесный.

Затворяется небо высокоумием. Царство бо небесное есть тех, кои суть нищии духом;¹⁴ а ктомуж и тесен есть путь в небо;¹⁵ почему, чтоб в оное взойти, надобно много пышности убавить. Высокомерный дух много о себе мечтая, учение спасения пренебрегает; а неведение высокия истинны сея есть причиною худаго жития; житие же неисправное не может иметь места в небесных обителях.

Но отворяется оно простотою Евангельскою и смирением. Святое смирение чем более себя унижает, тем более небеса к нему преклоняются. Некогда приступили ученики ко Христу и спрашивали его: кто более в царстве небесном?¹⁶ и как видно они за достойных себя почитали, чтоб ответ определил в их пользу. Но сей смирения Учитель поставил в средине их кроткое малое дитя, и сказал: ежели вы не стяжете такова смиреннаго духа, какой видите в отроке сем, в царство небесное взойти не можете.¹⁷ Какой страшный и паче чаяния случившийся высокоумию человеческому удар! и сия то причина была, что смиренные Апостолы приниманы были в недро Авраамово; а гордые Фарисеи оттуду изгонялися; сия причина была, что мытарям, блудницам и разбойникам отворялись небесныя двери; а высокоумным Философам, и надменным властям века сего, оныя затворялися. Вещь удивления достойная! но такое есть недомыслимыя премудрости Божия расположение. Ей, отче! яко тако бысть благоволение пред тобою.¹⁸

Затворяется небо неведением. Ибо кто чего не знает, того не желает и не ищет. А за неведущих почитать должно неверных, еретиков и суеверцов. Неверие совсем не знает спасительнаго пути; ереси на сем пути полагают претыкания; а суеверство с сей дороги заблуждает. Неверие не движется желанием будущих благих; ересь не отдает им достойнаго почтения; а суеверство не позволительным образом оныя получить надеется: разныя заблуждения, но все равно лишаются благия надежды.

Но отворяется верою. Святии бо вси верою получиша обетования.¹⁹ Спасительная вера вместо ключа употребляет тайну крещения, которая отворяет нам дверь царствия; тайну покаяния, которая вход сей безопасным делает; и тайну причащения, которая таинственно с самим нас соединяет Богом.

Затворяется небо ожесточением и конечным нераскаянием. Обьявляет святое Евангелие, что в последний день суда многим вход в небо будет отказан, и скажет судия: отъидите от мене вси делающии беззаконие.²⁰ Вы Ангели! затворите от них двери, дабы сюда никто не взошел не имеющий одеяния брачна, то есть, одеяния светлостию добродетели блистающаго.

Но отворяется благодатию Господа нашего Иисуса Христа. Вспомните лесницу, которую видел Иаков; она от земли досягала до небес, и Ангели по ней иные восходили к небу; другие сходили в низ; а основанием сея лесницы был сам Господь.²¹ Лесница сия означает безпрепятственный путь ко спасению; Ангелы восходящие представляют спасаемых; сходящие на землю дают знать, что сии чистейшие духи с верующими едино составляют общество; а Господь, на котором утверждается лесница сия, есть тот, который в Евангелии сам о себе говорит: аз есмь путь, истинна и живот. Никто же приидет ко Отцу, токмо мною.²²

Но сей Господь вознесеся от нас на небо, слушатели, и мы остались без сего божественнаго путеводителя; так кто же нам отверзет двери царствия небеснаго? Но вот видим мы милосердый промысл Спасителя нашего. Он возносяся от земли на небо кроме того, что обещался с нами всегда пребывать невидимо, оставил ключи небесныя в церкви своей: ибо он сказал Петру, а в лице его и всем служителям Новаго Завета: и дам тебе ключи царствия небеснаго.²³ О дар дражайший! дам ключи, коими разрешенные на земли, разрешаются и на небеси; дам ключи, коими отверзается не токмо небо, но и самое благоутробие небеснаго Отца; дам ключи, с которыми человек делается владетель неистощаемых райских сокровищ. Дает же не один ключь, но ключи; а сие значит, что разные устроил Бог пути ко спасению. Так может ли кто спасение почитать трудным, когда ключи небесные в руках наших находятся? Почему самым делом исполнилось то, что ныне в Евангелии слышали мы. Отселе узрите небо отверсто.

Идите убо, благословеннии Христиане, в сие радостное место, в вечное наше обиталище; идите, насыщайтеся, ублажайтеся, царствуйте. Дверь небесная отворена, трапеза приготовлена, Ангельские лики предстоят, все праведные духи нас ожидают, сам Отец будущаго века объятиями своими нас восприять хощет; а церковь воинствующая на земли восклицаниями своими и учением ободряет, чтоб мы не ослабевали в сем знатнейшем подвиге.

Нет никого, думаю, из нас, который бы не пожелал сего блаженства быть причастен: но притом памятовать надобно, что в оное чистейшее место никакая скверна не входит. А как никто из человек от своих дел пред Богом без благодати его оправдиться не может; то Ты сам, Господи! отворив нам покаяния двери, отверзи двери и небеснаго царствия Своего, Аминь.

Сказывано в присудствии ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА в придворной церкве 1764 года, Февраля 29 дня.