Слово в день тезоименитства Благочестивейшей Государыни Императрицы Марии Александровны

CDXV.

326. Слово
в день Тезоименитства Благочестивейшия
Государыни Императрицы Марии Александровны.

(Говорено в Чудове мон. июля 22; напечатано в
Твор. Св. От. 1856 г. и в собр. 1861 г.)

<1856 год>

Если обратим внимание на то, в какое время написал святый Апостол Павел сие наставление епископу Тимофею: то можем усмотреть всеобъемлющее пространство любви христианской, открыть глубокую Богодухновенную прозорливость Апостола, и глубоко почувствовать силу нашей обязанности молиться за Царя.

Святый Павел написал наставление о молитве за царя и за сущих во власти тогда, как во всем мире не было ни одного царя христианскаго; когда цари и власти были иудейские, неверующие во Христа, и языческие, погруженные в заблуждения и пороки идолопоклонства, которые, приходя в соприкосновение с христианством, большею частию являлись врагами его и гонителями, с намерением совершенно истребить оное. Разум естественный конечно сказал бы: это несообразность – молиться за людей, которые хотят вас истребить. Но любовь христианская говорит: молитесь и за сих; желайте и просите им всякаго блага; может быть, в благодеяниях познают они благодетеля Бога, познав уверуют в Него, уверовав умиротворятся в отношении к другим верующим в Него; если же и не так, по заповеди возлюбленнаго Спасителя, молитеся за творящих вам напасть и изгонящия вы (Матф. V. 44). Так действительно, первомученик Стефан, за членов Синедриона, определивших побить его камнями, умирая молился: Господи, не постави им греха сего (Деян. VII. 60).

При воззрении на чуждыя христианства, и даже враждебныя ему расположения современных Апостолу земных властей, его наставление представляет вид необычайности еще в том, что он заповедует творить за них не только молитвы, но и благодарения. Неужели враги и враждебныя действия, гонители и гонения могут быть предметом благодарности? – Сие недоумение будет устранено, если примем в разсуждение, что святый Павел есть не просто наставник, но наставник Богодухновенный. Христос Спаситель и всем христианам, для важных случаев, когда им нужно с особенною верностию и твердостию изрещи или засвидетельствовать истину Христову, дал сие обетование: не вы будете глаголющии, но Дух Отца вашего глаголяй в вас (Матф. X. 20). Без сомнения, в преимущественной силе и полноте дан сей дар Апостолу, провозвестнику Христова учения для вселенской церкви. Итак святый Павел хочет написать наставление церкви ефесской: Дух Святый в то же время благоизволяет написать чрез него наставление Церкви вселенской. Павел смотрит на церковь ефесскую, как она есть: Дух в нем Божий в то же время смотрит на Церковь вселенскую, как она есть и будет. Павел видит современный мрак царств языческих: Дух в нем Божий провидит и, более или менее, показует ему будущий свет царств христианских. Взор Богодухновеннаго, проницающий будущие веки, встречает Константина, умиротворяющаго Церковь и освящающаго верою царство, Феодосия, Юстиниана, защищающих Церковь от наглости ересей, – конечно видит далее и Владимира, и Александра Невскаго и многих распространителей веры, защитников Церкви, охранителей православия. После сего не удивительно, что святый Павел пишет: молю творити не только молитвы, но и благодарения за царя и за всех, иже во власти суть; потому что будут цари и власти не только такие, за которых надобно молиться с скорбию, или с утешением, но и такие, за которых, как за драгоценный дар Божий, должно благодарить Бога с радостию.

Глубокое смирение, и вместе сильное желание святаго Павла сделать действительным преподаваемое наставление, открывается в том, что он не излагает истину равнодушно, и не повелевает властию апостольскою, но просит и умоляет, чтобы приносимы были молитвы за царя: молю, говорит, творити молитвы за царя. И можем ли мы не чувствовать глубоко и сильно сей обязанности столь убедительно нам внушаемой? Как ни отдалены мы от святаго Павла временем: но мне кажется, что звук его апостольскаго вещания громче и сладостнее отдается в наших сердцах, нежели в близких к нему христианах ефесской и других церквей. Со страхом, сквозь слез должны были они молиться за царей, чуждых христианства и угрожающих ему. Нашим отцам и нам предлежало и предлежит молиться за царей благочестивейших, распространителей веры, защитников Церкви, охранителей православия, – молиться с миром, с радостию, с благодарностию.

Подкрепляя свое учение о молитве за царя, святый Апостол указывает на ожидаемый от нея плод: да тихое и безмолвное житие поживем, во всяком благочестии и чистоте. Итак он полагает, что от царя, по молитве Церкви и царства, Богом просвещаемаго и укрепляемаго, весьма много зависит тихое и безмолвное житие, то-есть, жизнь спокойная и безопасная, и не только тихое и безмолвное житие, но и житие во всяком благочестии и чистоте.

Чтобы уяснить сию истину, не вдадимся в область умозрений и состязаний, в которой некоторые люди, не знаю, более ли других обладающие мудростию, но конечно более других доверяющие своей мудрости, работают над изобретением и постановлением лучших, по их мнению, начал для образования и преобразования человеческих обществ. Уже более полувека образованнейшая часть рода человеческаго, по местам, по временам, видит их преобразовательныя усилия в самом действии: но еще нигде, никогда, не создали они тихаго и безмолвнаго жития. Они умеют потрясать древния здания государств: но не умеют создать ничего твердаго. Внезапно по их чертежам строятся новыя правительства: и так же внезапно рушатся. Они тяготятся отеческою и разумною властию царя: и вводят слепую и жестокую власть народной толпы и безконечныя распри искателей власти. Они прельщают людей, уверяя, будто ведут их к свободе: а в самом деле ведут их от законной свободы к своеволию, чтобы потом низвергнуть в угнетение¹.

Надежнее самодельных умствований можно учиться царственной истине из истории народов и царств, и особенно из истории, преимущественно достоверной, как писанной не страстями человеческими, а Пророками Божиими, – из истории древле избраннаго народа Божия. Она показывает, что лучшее и полезнейшее для человеческих обществ обыкновенно делают не люди, а человек, не многие, а один.

Какое правительство дало народу еврейскому государственное образование и законы? – Один человек, Моисей, который не был князем или царем, потому, что царем народа Божия был Сам Бог.

Какое правительство распоряжалось завоеванием обетованной земли и распределением на ней племен народа еврейскаго? – Один Иисус Навин.

В следовавшия потом времена Судей неоднократно один судия спасал от врагов и зол целый народ. Но как такия явления были не часты: то, по пресечении единоначалия, народ приходил в разстройство; благочестие оскудевало; распространялось идолопоклонство и повреждение нравов: за тем следовали бедствия и порабощение иноплеменниками. Священный дееписатель, написав, как в доме Михи, из украденнаго сыном у матери серебра слит идол, и потом воинами колена Данова похищен, и домашнее идолопоклонство превращено во всенародное, как от необычайнаго разврата жителей Гаваона произошла междоусобная война, от которой едва не в конец истреблено колено Вениаминово, и, предвидя вопрос, как могли произойдти такия нелепости в народе Божием, дает на сие следующий ответ: в тыя дни не бяше царя во Израили; муж еже угодно пред очима его, творяше (Суд. XXI. 25).

Вновь явился один, полномочный силою молитвы и дара пророческаго, Самуил: и народ еврейский огражден от врагов: безпорядки прекращены; благочестие восторжествовало над идолопоклонством.

После того, как Бог для непрерывнаго единоначалия в народе своем благословил быть царю, цари Давид, Иосафат, Езекия, Иосия представляют в себе образцы того, как сильно может и должен царь споспешествовать своему народу к провождению тихаго и безмолвнаго жития во всяком благочестии и чистоте.

Скажут ли, что были не такие цари, и не такия последствия их владычества? – Это правда; но это было, особенно в царстве израильском, потому, что и цари, и народы не молились истинному Богу, а идолам; и от худой молитвы не было добраго плода.

Из истории царств христианских ограничусь одним примером для показания, как действительно может благочестивый царь споспешествовать распространению и утверждению истиннаго благочестия в своем народе. Было время, когда в Константинополе арианство усилилось так, что святый Григорий Богослов, призванный православными для поддержания православия, не нашел церкви для своего священнослужения и проповедания, и принужден был устроить для сего церковь в доме. Но, по молитвам православной Церкви, по устроению Провидения Божия, явился благочестивый Император Феодосий, и решился оказать православию защиту и покровительство. Святый Григорий сам повествует о себе, что шел среди войска и Императора, чтобы вступить в соборный храм столицы: так нужна была предосторожность против многочисленных безпокойных ариан. С сего времени проповедь православия свободнее стала оглашать Константинопольский народ; вскоре, при покровительстве благочестиваго Императора, составился православный собор; и столица Империи, которую покушались сделать столицею ереси, вновь явилась столицею православия.

Довольно. Извлеченныя теперь из апостольскаго слова мысли о молитве и благодарении Богу за благочестиваго Царя, как за вожделенный дар Божий народу и Церкви, найдут себе дополнение в ваших, братия, собственных мыслях и чувствованиях, в том, что вы видите, и что делаете.

Не видим ли отеческаго попечения Благочестивейшаго Государя нашего о доставлении нам тихаго и безмолвнаго жития в том, что Он воздвигнутую против нас жестокую войну, поколику возможно было, ускорил прекратить, и даровать нам мир, удовлетворясь от враждовавших благоприятными обещаниями, и не ища отмщения за нанесенную брань!

Не видим ли высокаго примера благочестия Его в том, что Он своей царской власти, уже освященной законом престолонаследия, желает еще доставить высшее освящение, чрез восприятие царскаго венца с соборною молитвою Церкви и с благословением Божиим, и чрез священное помазание?

Умножим, верныя чада России, умножим сердечныя моления наши о Благочестивейшем Государе нашем Императоре Александре Николаевиче, да Царь царствующих Сам невидимо положит на главе Его венец от камене честна, и венчает Его милостию и щедротами; да помажет Его елеем святым, елеем благодати, духом премудрости и силы, да благословит Его благословением благостынным, и с Ним да благословит и соучастницу славы Его, ныне тезоименитую Благочестивейшую Государыню Императрицу Марию Александровну, к полной радости нашей, к совершенному благоденствию отечества. Аминь.