Слово в день восшествия на Всероссийский Престол Благочестивейшаго Государя Императора Николая Павловича

CCCLXVI.

277. Слово
в день Восшествия на Всероссийский Престол
Благочестивейшаго Государя Императора Николая Павловича.

(Говорено в Чудове монаст. ноября 20;
напечатано в Московск. Ведомост., в Полиц. и Губерн. Вед.,
в Твор. Св. От. 1853 г. и в собран. 1861 г.)

<1852 год>

Сие изречение Христа Спасителя часто мы слышим, когда в подобные нынешнему дни, верноподданническое чувство собирает нас во храм, творити молитвы, моления, прошения, благодарения за Царя, Богом даннаго и Богом хранимаго. И без сомнения, не Иродиане только и Фарисеи некогда слышавше дивишася: но и ныне размышляющие не перестают удивляться многоразличной премудрости, заключенной в кратком изречении.

Если бы на вопрос: достойно ли есть дати кинсон Кесареви? Господь отвечал только: достоит: Он изрек бы истину, но без убеждения в ней. Он разрушил бы ков Иродиан, которые хотели предать Его области игемонове под предлогом Его неуважения к государственной власти; но не обезоружил бы Фарисеев, которые готовились обвинить Его в раболепстве власти языческой и в оскорблении достоинства народа Божия и Самаго Бога. Но когда Он указал на образ и надписание Кесаря на монете, и сказал: воздадите Кесарева Кесареви: Он изрек истину, и убедил в ней очевидным доказательством. И когда присоединил: воздадите Божия Богови: Он разрушил сугубый ков, и отразил двустороннее нападение Иродиан и Фарисеев.

Когда на один вопрос, об обязанности ко власти земной, Он дал не один, а вдруг два ответа, об обязанности ко власти небесной, и об обязанности ко власти земной: Он чрез сие дал разуметь, что последняя обязанность должна искать себе опоры в первой, а без нея неполна, не тверда и недостаточна.

После многократно, без сомнения, слышанных вами размышлений преимущественно об одной части изречения Господня: воздадите Кесарева Кесареви, дадим ныне чреду нескольким мыслям преимущественно о другой части онаго: Божия Богови.

Божия Богови. Что значит здесь: Божие? Как воздавать Божие Богу? Чтобы разуметь сие согласно с духом Божественнаго Учителя, надобно к сему придти по Его направлению.

Смотря на монету, сказал Он: воздадите Кесарева Кесареви, и Божия Богови. Что здесь было Кесарево, сказано предварительно: это Кесарев образ и надписание. А что Божие? – Остается золото. Кесарь дал монете свой образ и надписание: а золото ея сотворил Бог: почему и глаголет Он у Пророка, Мое сребро и Мое злато. Или, может быть, Христос Спаситель имел в мыслях, кроме монеты Римской, находившейся пред глазами Его, другую монету, Еврейскую, – сикль, платимый Иудеями в пользу храма Иерусалимскаго, и таким образом усвояемый Богу. Как бы то ни было, отдать Кесарево Кесарю, конечно, не значит снять с монеты и отдать Кесарю Его образ и надписание; ибо это не в природе вещей. Следственно изречение Господне необходимо принять в значении не столько буквальном, сколько созерцательном и более обширном.

Итак воздавать Кесарева Кесареви, значит за благодетельныя для подданных действия Царской власти воздавать неуклонным исполнением соответственных оным верноподданнических обязанностей.

Царь дает тебе монету, ознаменованную Его властию, как твердое и удобное орудие для определения достоинства твоей собственности, для производства хозяйственных и торговых оборотов: воздавай ему определенною долею твоей собственности и самой сей монеты, дабы Он имел средства доставлять тебе сие и другия удобства общественной жизни.

Царь дает тебе закон и управление, чтобы в обществе существовал порядок, чтобы права твоего звания были известны и признаны, чтобы собственность твоя была несомненна, и личность твоя неприкосновенна постороннему своеволию: воздавай Ему повиновением Его закону и управлению, и тем облегчай Ему подвиг доставления сих благ тебе и всем.

Царь дает тебе суд и правду против обид и неправедных лишений: воздавай Ему твоею благонамеренною подсудностию; являйся в суд с правдою, а не с клеветою и лукавством; не позволяй себе самоуправства; будь правдивым свидетелем по законному требованию суда.

Царь доставляет тебе общественную тишину и безопасность от врагов, непрестанно бодрствуя против духа тревог и браней не только в пределах и на пределах, но и за пределами Своей Державы, многими трудами образуя, с многотрудными соображениями употребляя воинство, и даже Сам с Своими присными становясь в чин воинов: воздавай Ему с одной стороны любовию к тихому и безмолвному житию, с другой готовностию принести на защиту общественной безопасности всякую жертву, какую Царь и Отечество потребовать могут.

Если так обширно по справедливости должно быть значение правила: воздадите Кесарева Кесареви, – что скажем о значении другаго правила: Божия Богови? Не трудно усмотреть, что значение сего должно быть еще обширнее, поколику власть Божия выше и обширнее власти Кесаря.

Не образ только вещей, или какое нибудь положенное на них знамение есть Божие: Божие есть все от глубокой сущности существ до видимаго их явления; все Божие, по праву сотворения, по праву сохранения, по праву управления, ко благу всех творений Божиих, и преимущественно ко благу и блаженству человека. Посему полон силы, и никаким изъятием не может быть ослаблен вопрос Апостола: что имаши, его же неси приял? А за сим необходимо следует равносильный вопрос: что же имеешь ты, что не был бы ты обязан воздать вседаровавшему Богу, в чем бы ты мог отказать Богу?

Бог дал тебе ум: отдай его Богу, посвящая его на познание Бога, на помышление о Боге; и, если очищением и возвышением его достигнешь того, что денница дня Божия возсияет в сердце твоем, – посвяти ум твой на созерцание Божества.

Бог дал тебе волю: отдай ее Богу; да будет в законе Господни воля твоя; употребляй ее на исполнение заповедей Господних.

Бог дал тебе сердце: отдай его Богу, иначе сказать, возлюби Бога всем сердцем.

Бог устроением и покровительством Своего Провидения дает тебе внешния земныя блага: отдавай их Богу, препосылая к Нему избыток их чрез руки нищих; и то, что из них употребляешь для себя, можешь и должен ты отдавать Богу, не отнимая у себя, но признавая во всем употребляемом тобою Божии дары, и употребляя оные с благодарением Богу.

И кто изчислит дары Божии человеку? Но нельзя не указать еще одного наибольшаго. Бог дал тебе Единороднаго Сына Своего посредством воплощения. Не возрази, что говорю дерзновенно. Говорю то, что сказал Пророк: Отроча родися нам сын, и дадеся нам. Говорю то, что сказал Сам Сын Божий: тако возлюби Бог мир, яко Сына Своего Единороднаго дал есть. И с какою страшною щедростию дал Его! Дал Его не только для того, чтобы Он был для нас наставником истины, руководителем и примером жизни, но дал Его на смерть за нас, да всяк веруяй в Него не погибнет, но имать живот вечный. После сего нужно ли определять, как и в какой мере должен ты воздать Божия Богови? Если отдашь Богу, не только все, что имеешь, но и все, что мыслишь, чувствуешь, делаешь, душу, тело, жизнь: можешь ли не признать, что сим еще мало воздашь Божия Богови? Если сие можно почесть достаточным: то не потому ли только: что не можешь сделать более?

Но разширяя таким образом до безпредельности область заповеди: Божия Богови, не отнимаем ли мы уже места у другой заповеди: Кесарева Кесареви? – Отнюдь нет. Царь и Его благотворная власть не есть ли также дар Божий? Несть власть, аще не от Бога, учит Апостол. Мною царие царствуют, провозглашает премудрость Божия. Следственно и за Царя и Его державную власть должно воздать давшему Его Богу. Чем? – Тем, чтобы сей дар Божий благоговейно принять и верно сохранять; а это значит быть деятельно верноподданным, воздавать Кесарева Кесареви. Так обе заповеди не только совместимы, но и содружны и не разрывны.

Надобно впрочем не оставить без внимания того, что между заповедями Божиими и Христовыми есть порядок, котораго не должно нарушать. Сей порядок ясно показан в слове Христовом: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслию твоею. Сия есть первая и большая заповедь. Вторая же подобна ей: возлюбиши искренняго твоего, яко сам себе (Матф. XXII. 37–39). Тот же самый порядок должен быть и между заповедями, которыя суть особый только вид оных главных и общих. Заповедь: Божия Богови, есть первая и большая; заповедь: Касарева Кесареви, есть вторая. Мысль о сем порядке не дожна ослаблять сию вторую заповедь, но должна способствовать полной силе и действию первой, для подкрепления и последней.

Достойно заботливаго внимания то, не нарушаем ли мы сего Богоустановленнаго порядка в наших делах; не лишаем ли первую заповедь не только первенства, но и равенства со второю. Мы обязываемся служить Царю, с готовностию жертвовать жизнию даже до последней капли крови; и действительно верный воин с радостию за Царя сражается и побеждает; и, по другому жребию брани, с радостию за него сражаясь умирает. Так и обязанность к Богу исполняли Святые Мученики, которые против врагов царствия Христова сражались не оружием, а только словом Христовой истины, и которых победа в том только и могла состоять, что они умирали за истину, не изменяя ей. Испытаем себя, готовы ли мы подобным сему образом воздать Божия Богови? Или, может быть, такое испытание неудобно, когда нет в виду случаев, произвесть оное не в мыслях только, но на самом деле. Предлагаю испытание менее трудное: готовы ли мы предать на смерть – нашу гордость, чтобы благоугодить Всевышнему смирением, предать на смерть – нашу скупость, чтобы принести в жертву Всеблагому дела милосердия, предать на смерть – нашу роскошь и леность, чтобы служить Богу Духу воздержанием, постом и молитвою? – Кто может, пусть скажет, что он готов воздать, и действительно вполне воздает Богови все сие: но многие, думаю, признаются со мною, что для сего еще недостает в нас многаго.

И по сему напоминаю себе, и всем, кому нужно, возбуждать в себе ревность, чтобы сколько можно чисто и вполне исполнять первую и большую Христову заповедь: Божия Богови, дабы исполнение другой заповеди: Кесарева Кесареви, Бог благословил и силою и благими плодами для всех и каждаго. Аминь.