Слово на вечерне дня Святыя Пасхи

CCLXI.

180. Слово
на вечерне дня Святыя Пасхи.

(Говорено марта 26; напечатано в
Твор. Св. От. 1844 года и в собраниях 1844 и 1848 гг.)

<1844 год>

Видеть Господа, без сомнения, есть радость, ни с чем не сравнимая. Ангелы на небесах не знают высшаго блаженства, как видеть Господа.

Радость видеть Господа воскресшаго в учениках Господних имела еще особенную силу потому, что они пред тем с высоты радости внезапно низринуты были в бездну печали, а теперь из бездны печали также внезапно вознесены на степень радости, высший прежняго. Чем более радовались они прежде, когда в Божественнных словах и чудесных деяниях Господа Иисуса начинали видеть славу Его, славу яко Единороднаго от Отца (Иоан. I. 14), когда и вси людие радовахуся о всех славных, бывающих от Него (Лук. ХIII. 17): тем более должны были печалиться, когда Он был предан в руки врагов, осужден, поруган, умучен, умер, только от неожиданнаго сострадания получил честное погребение, и даже во гробе преследован врагами. Но чем глубже и мрачнее сия печаль: тем торжественнее вновь возсиявшая над нею радость, когда в тайное, по причине страха, собрание учеников сквозь затворенныя двери, прииде Иисус, победоносный над смертию, и следственно, над всем, что враждебно Ему и Его последователям, приявший всякую власть на небеси и на земли, подающий Духа Святаго, действительно начинающий царство Небесное на земли, котораго близость возвещал дотоле.

И мы ныне продолжаем сию радость первых учеников Христовых: потому что и мы ученики Христовы, хотя, может быть, последние, и, может быть, еще более последние по достоинству, нежели по времени.

Не льзя ли же и нам увидеть Господа воскресшаго, чтобы возрадоваться о Нем полною радостию? Или, если не льзя: то можем ли мы радоваться о Нем полною радостию?

На сей последний вопрос имеем утешительный ответ из уст Самого Воскресшаго. Когда Фома, не смотря на достаточныя свидетельства о совершившемся воскресении, никак не хотел обойтись без видения Господа воскресшаго: тогда Господь, хотя снисшел к дерзновенному требованию,однако не одобрил сего требования. Он позволил Фоме и видеть Себя, и осязать язвы крестныя: но в тоже время похвалил тех, которые не требуют видения: блажени не видевшии и веровавше (Иоан. ХХ. 29). Вот прекрасный жребий, который ничто не препятствует нам взять! Мы можем веровать в Господа воскресшаго не видя Его, и быть блаженными, а следственно и полную радость иметь. В блаженстве заключается полная радость. Апостол Петр в своем послании говорит именно о радости не видящих и верующих, и при том не только как о возможной, но как действительно принадлежащей Христианам: Его же, то есть, Христа, не видевше любите, и на Него же ныне не зряще, верующе же, радуетеся радостию неизглаголанною и прославленною (1 Петр. I. 8).

Какой, Братия, краткий путь к благополучию! Какой легкий способ сделаться блаженным! Не видя Христа, веруй в Него, люби Его, и радуйся, и будь блажен!

Но как не льзя не признать, что достижение видения веруемаго должно возвысить радость верующих; то не вдруг отказаться можно и от другаго вопроса: не льзя ли и нам, в день воскресения, достигнуть видения Воскресшаго, подобно как сего достигли Апостолы, хотя не довольно скоро, – сущу позде в день той? Не дерзнем требовать сего упорно, как Фома, ни угрожать неверием за отказ в видении; потому что сия угроза не угрожала бы никому, кроме самого угрожающаго. Но нет ли кого нибудь, к кому бы, как некогда благочестивые Еллины к Филиппу, могли мы обратиться с смиренною мольбою: господи, хощем Иисуса видети (Иоан. ХII. 21)? К кому лучше, если не к Матери-Церкви? И слышите ли? Она уже ответствует на желание наше, и не только нам обещает видение Воскресшаго, как возможное, но и возвещает, как уже действительное. Она поет: воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу. Если мы видели воскресение; то видели и Воскресшаго: потому что воскресение видимо только в Самом Воскресшем. Если положим, что Матерь-Церковь имеет в виду преимущественно достойных и совершенных чад своих, и в их-то лице говорит так уверительно: мы видели воскресение, то нам, несовершенным и недостойным, остается по крайней мере надежда, что и мы того же можем сподобиться, если поревнуем и потрудимся сделаться достойными и совершенными.

Дабы слово Церкви о видении воскресения не казалось противоречащим приведенному нами Апостольскому слову о веровании без видения, изъяснимся.

Иное дело, при достаточных основаниях к верованию, требовать видения как-бы в задаток, чтобы потом веровать. Это не сообразно с самым существом и с достоинством веры, подобно как и между людьми, худо верят, когда требуют задатка. Это дерзость. Это почти неверие, хотя, может быть, не совсем чуждое желания веровать. Сие не одобрено в Фоме. Иное дело веровать без видения, и в следствие послушания веры, как дар, как награду, как подкрепление, как живительное врачевство, получить видение. Так Первомученик Стефан веровал, исповедал веру пред гонителями, предал себя смертной опасности за веру, и тогда виде славу Божию, и Иисуса стояща одесную Бога (Деян. VII. 55). Есть же и такия видения, которых не искало желание, не призывала вера, но посредством которых Божие предведение и милосердие ищет будущаго сына веры. Так Господь явился в отверстых небесах, чтобы светом видения ослепить Савла-гонителя, и переродить его в Павла-Апостола.

Иное дело видеть оком телесным, иное духовным. О чувственном видении Христа говорит Апостол: не зряще, верующе же, радуетеся. О духовном, конечно, видении говорит Церковь: воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу.

Есть, по выражению Апостола, дух откровения, который дается не одним Пророкам и Апостолам. Есть просвещенныя очеса сердца, которыми внутренний человек, в состоянии своего здравия и совершенства, смотрит в невидимое Царство благодати, подобно как внешний человек, телесными очами, в видимое царство природы. Апостол Павел, в послании к Ефесеям, простирая речь вообще к верным о Христе Иисусе, сказует, что приносит о них следующую молитву: да Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, даст вам духа премудрости и откровения, в познание Его, просвещенна очеса сердца вашего (Ефес. I. 17. 18). Из сего видно, вопервых, что дара созерцания духовнаго может сподобиться каждый истинно верующий, во-вторых, что одно из средств к достижению сего дара, есть молитва.

Когда воплощенный Сын Божий оставлял земную жизнь, и Апостолам надлежало лишиться сладкаго видения Его: тогда, в предварительном попечении о вознаграждении сего лишения, Он предложил и обещал им замен естественнаго видения в созерцании благодатном; и по сему случаю изрек общий для всех закон и чин созерцания: имеяй заповеди Моя, и соблюдаяй их, той есть любяй Мя: а любяй Мя, возлюблен будет Отцем Моим: и Аз возлюблю Его, и явлюся Ему Сам (Иоан. XIV. 21). Опыты любящих Господа показывают, что Он является им, смотря по их потребности и способности, иногда образно и лицезрительно, в Своем обоженном Человечестве, а иногда не изобразительно, однако тем не менее существенно и действительно, подавая им Свой мир, превосходящий всяк ум, Свою радость, неизглаголанную и прославленную, Свой внутренний благодатный свет, зарю дня невечерняго, отсвет славы вечной.

Теперь видите ли путь к видению Христа воскресшаго? – Имейте заповеди Его, соблюдайте их, любите Его живою и деятельною любовию: и Отец Его возлюбит вас, и Он возлюбит вас и явится вам Сам. Это так верно, как верно слово Христово.

Не сим ли путем, то есть, не путем ли живой любви достигли видения воскресшаго Христа все те, которых в Евангелии видим достигшими сего в самый день воскресения?

Что влекло Мироносиц с ароматами ко Христу, когда у них еще не доставало веры в воскресение; потому что миро и ароматы для мертваго, а не для воскресшаго тела? Что иное, как не любовь ко Христу, которая не умерла в них с Его смертию? Она влекла их ко гробу Его, и в тоже время привлекала к себе любовь Его, и Он явился им Сам.

Что собрало Апостолов и заключило в одну храмину, в день воскресения, которому вера и в них уже позже сего пробудилась? Страх ли Иудейский? – Правда, что страх заставил их запереть двери храмины: но если бы главный действователь был страх от врагов, то он не допустил бы их составить собрание, в котором они удобнее могли быть примечены врагами, нежели порознь; он разсыпал бы их врознь, по разным тропинкам к личной безопасности. Нет! Любовь к Распятому, пробудившаяся ранее веры, собрала во едино расточенных овец пораженнаго Пастыря, и боязливыя воздыхания сей любви услышала Его любовь, и Он явился им Сам.

Не та же ли любовь к Распятому являлась и в печальных взорах путешественников в Еммаус, и в их неудержимом собеседовании о приключениях, о которых и воспоминать было тяжко, и говорить не безопасно? Любовь, мимо познания, обрела Возлюбленнаго близ себя и ощутила близость Его в пламенеющих сердцах, прежде нежели онема отверзостеся очи, и познася има в преломлении хлеба (Лук. XXIV. 31. 35).

Братия! Приимите сии Евангельския указания. Ищите Господа воскресшаго живою верою и деятельною любовию. По подобию собрания Апостольскаго, с любовию ищите Его в собрании Церковном. По подобию путешественников Еммауских, с любовию ищите Его в собеседовании о Нем, в доме, или на пути, с благочестивым другом, или хотя только с своею душею. По подобию Мироносиц, с любовию ищите Его в делах сострадания и благотворения. И да возлюбит и Он вас, да просветит очеса сердца вашего, и во святом созерцании, в чистой радости, в блаженстве мирной совести да явится вам Сам. Аминь.