1839 год. Слово в неделю шестую по Пятдесятнице

1839 год.

CCXXVI.

145. Слово
в неделю шестую по пятдесятнице.

(Напечатано в собраниях 1844 и 1848 гг.)¹

<1839 год>

Верующаго поучать вере, не значит ли учить ученаго, и не излишний ли это труд? Так может показаться при поверхностном сличении слов: но не так при основательном разсмотрении дела. И ученому нужно возобновлять приобретенныя познания, и приобретать новыя, одним словом, учиться: ибо иначе надлежит опасаться, что и познанное потемнено будет забвением, и, остановясь, он отстанет от науки, которая непрестанно идет вперед. Подобным образом, или, еще и более, нужно верующему непрестанно поучаться вере, и умозрительно, и деятельно: ибо иначе надлежит опасаться, чтобы и засветившийся в сердце свет веры, без благоразумнаго наблюдения и поддержания, не погас, подобно светильникам известных в притче дев юродивых. Правда Божия в благовествовании Христовом является от веры в веру, как изъясняется Апостол (Римл. I. 17). То есть: в учении Христианском открывается путь к праведности и святости, даруемой от Бога, посредством веры, восходящей со степени на степень, от совершенства к совершенству, всегда полагающей себе новыя восхождения, всегда простирающейся в предняя; потому что она стремится к безконечному.

Посему прилично нам, Христиане, каждый раз, когда слышим какое слово писания о вере, испытывать, по повелению Господню, сие писание (Иоан. V. 39), и изыскивать, какое преподается в нем учение и руководство собственно для нашей веры.

Ныне в Евангелии мы слышали во многих отношениях поучительное повествование, как разслабленный принесен был к Господу Иисусу на одре, и получил от Него прощение грехов, и исцеление от болезни. При сем некоторые книжники, люди мнимо ученые, но в самом деле ослепленные гордостию книжнаго звания², услышав возвещаемое Иисусом отпущение грехов, мысленно приняли сие за Богохуление: и таким суждением сами впали в преступление, которое хотели осудить, порицая Богохулением Того, Который Сам есть Бог: поразительный пример, до чего может довести склонность к пересудам! Но сие оскорбление Божескаго достоинства Спасителя нашего подало Ему причину явить Свое Божественное всеведение: потому что на сокровенныя, сердечныя помышления книжников Он тотчас дал ответ. Мнением книжников, что грехи может прощать один Бог, Он воспользовался для преподания глубокаго учения, что, так называемое, физическое зло, то есть, страдание, болезнь, тление, зависит от нравственнаго зла, то есть, греха, как последствие, с ним родившееся и с ним уничтожающееся; почему то же Божественное действие, которое, простираясь на душу, выражается словами: отпущаются ти греси, простираясь и на тело разслабленнаго, здесь выражается словами: востани и ходи, то есть, будь исцелен. Действительным исцелением разслабленнаго Иисус оправдал сие учение, доказал Свою Божескую власть прощать грехи, и показал в Себе истиннаго Сына Божия. Происшествие кончилось тем, что простой народ, следуя здравому смыслу и не предубежденной совести, принял чудо с лучшими чувствованиями, нежели книжники, и прославил Бога. Как бы мимоходом, среди сего повествования, встречается имя веры: и видев Иисус веру их, peче разслабленному: дерзай, чадо, omnyщаются ти греси твои. Но при внимательном разсмотрении, открываются здесь относительно веры важныя и назидательныя истины.

Первая истина: вера благотворно действует на человека грешника, для получения прощения во грехах. Ибо Евангелист не напрасно замечает, что Господь произнес отпущение грехов, видев веру. Видно, Господь действовал не просто по Своему изволению, не потому только, что имел болящаго пред глазами, даже не потому, что сострадал бедствующему, хотя и сиe свойственно Источнику милосердия, но потому, что увидел веру. Видно, что если бы не была усмотрена вера, не последовало бы и отпущения грехов. Один Бог действительно дает прощение грехов: одна вера приемлет оное.

Другая истина: вера благотворно действует на человека бедствующаго, к его избавлению от бедствия. Возвещая разслабленному отпущение грехов, Господь не сие одно имел в намерении, но вместе с сим, его исцеление от болезни. В Божественном определении: отпущаются ти греси, уже заключалось и другое: востани и ходи. Только лукавыя помышления книжников потребовали, чтобы последнее произнесено было вновь, выразительно и отдельно. Следственно и к исцелению приступил Господь, видев веру. Если бы не было веры: то не последовало бы чудеснаго исцеления, как сие ясно заметил Евангелист в другом случае: и не сотвори ту сил многих, за неверство их (Матф. XIII. 58). Господь, по милосердию Своему, дарует благодатныя и чудесныя исцеления, и другия творит избавления от бед; и без сомнения за Его милосердием дело не станет: надобно при том, чтобы не стало дело за нашею верою.

Третия истина: вера одного человека может благотворно действовать в пользу другаго. Евангельское повествование говорит: видев Иисус веру иx, рече разслабленному. Из сего видно, что не вера самого разслабленнаго, или по крайней мере, не одна его вера привлекла ему прощение грехов и исцеление; но помогла ему вера некоторых других людей: видев Иисус веру их. Кто были сии необыкновенные помощники, узнаем от Евангелиста Марка, который, повествуя о исцелении разслабленнаго, согласно с Матфеем в существе дела, присовокупляет некоторыя подробности. Он сказывает, что разслабленнаго несли на одре четыре человека; что, по тесноте от множества народа, они не могли внести его в дом, в котором Господь находился; что, не уступая сему препятствию, они разобрали кровлю или потолок дома, и опустили одр с больным в храмину, на пространство, которое между Господом и собравшимся к Нему народом оставлено было благоговением сего народа. Их-то веру Господь увидел, и по их вере, или, по крайней мере, при содействии веры их вере разслабленнаго, и грехи разслабленному простил, и от недуга исцелил его.

Здесь, братия, не не любопытно было бы мне, если бы то возможно было, видеть помышления ваши. Чудитесь ли вы простодушно, подобно лучшим из древних Иудеев, и прославляете ли Бога, давшаго власть таковую человеком, что они верою своею могут привлекать благодатную и чудодейственную силу Божию не только самим себе, но и другим, у которых не достает собственной подобной веры, или, подобно древним книжникам, и между вами, некоторые помышляют в сердцах своих, что сей тако глаголет? Один верует, и другой исцеляется: какая тут сообразность? Один верует, и другой разрешается от грехов: какая тут правда? Не знаю, входят ли в сердца ваши подобныя помышления: но поелику они ходят между людьми, и возмущают иногда и тех, которые не желали бы мыслити лукавая в сердцах своих: то что скажем мы в ответ духу сомнений и совопрошений? – Не будет ни грубо, ни обидно, если мы скажем ему то, что сказал Господь Апостолу Петру, когда он возстал с возражением против одной из таин веры: иди за мною сатано: яко не мыслиши, яже суть Божия, но яже человеческа (Марк. VIII. 33). Ты мыслишь о правде человеческой, и не понимаешь правды Божией; думаешь о сообразностях естественных, вещественных, но и сих часто не понимаешь и удивляешься, встречая их там, где не ожидал, и не находя там, где предполагал; и удивительно ли, что сообразностей духовных, общений благодатных, не постигаешь без благодатнаго опыта? Дух выше плоти; благодать выше природы; вера выше разума: посему не удивительно, что для плоти не понятно, как действует дух; для природы не понятно, как действует благодать; для разума не понятно, как действует вера.

Впрочем из самаго прещения Господня на не мыслящих, яже суть Божия, можно приметить, что есть некоторая возможность мыслить, яже суть Божия: потому что не справедливо было бы осуждать за то, что не сделано невозможнаго. И если можно, по Апостолу, верою разумевать (Евр. XI. З): то можно несколько разумевать и самую веру и ея спасительныя действия, и удостовериться, что в них нет ни неправды, ни несообразностей. Одна строгая правда не позволила бы ни в каком случае простить грехи; для сего нужна помощь милосердия; а милосердие не требует заслуги, которой бы воздано было по правде, но только готовности принять подаваемую благодать. Душа без веры есть сосуд запертый для благодати, а душа верующая – открытый. Вера открывает душу для принятия благодати. Чтобы увериться в сем действии веры Божией, посмотрим на действие веры человеческой. В сношении с человеком, к которому не имеем ни доверенности, ни преданности, не примечаем ли, что душа наша заперта для него; что его на нас действие скользит, так сказать, по поверхности нашего сердца, не проникая внутрь его; что разсуждения его нас не убеждают, и чувствования не трогают, хотя оне и не без силы? Напротив, кому мы доверяем и преданы: того и легкая мысль, и простое слово, преклоняет наш ум, проникает сердце, движет душу; и такое общение душ бывает иногда столь тесным, что мы находим для него приличным наименование единства. Примените сие дольнее к горнему, сие земное к небесному, сие человеческое к Божественному, и вы отчасти возможете уразуметь, как вера отверзает душу для принятия благодати, а также и то, как одна душа, привлекшая благодать верою чрез искреннее общение с другою душею, может и ей впечатлевать действие веры, и облегчать приятие благодати. Так души носителей Евангельскаго разслабленнаго c одной стороны верою стремились ко Христу, с другой человеколюбием и состраданием прилеплялись к душе разслабленнаго: и видел Иисус веру их, и ток благодати пролился от Него чрез их души на душу и на тело разслабленнаго.

О если бы, братия, сии размышления о благотворном и могущественном действии веры, сколько нибудь помогли нам, чтобы наша вера не была ни безсильнее, ни бездейственнее веры сих неизвестных жителей не славившагося верою Капернаума, которые, принесши ко Господу разслабленнаго, из сокровищ благодати Его вдруг извлекли несколько чудес, и весь народ подвигли к прославлению Бога! Благо было бы сие для нас во всякое время, во всякой скорби от належащаго, во всяком страхе от угрожающаго зла, при всяком непорочном желании потребнаго и истиннаго блага. Ко Господу взывающая скорбь, и к Нему взирающее желание, само собою обращалось бы в молитву веры; и вера приводила бы исполнение молитвы. Ибо верно Господне обещание: вся, елика аще воспросите в молитве, верующе, приимете (Матф. XXI. 22). Аминь.