Слово в день Знамения Пресв. Богородицы

LXXXI.

52. СЛОВО
в день знамения Пресвятыя Богородицы¹.

(Напечатано в собраниях 1844 и 1848 годов)

<1825>

Роду Иудейскому, неверному и развращенному, Господь угрожает, что не дастся ему знамение. А мы, Христиане, род избранный, не должны ли уповать напротив, что дастся нам знамение во благо и во спасение?

Да! Было время, когда Христиане обильно² сеяли не в землю и в плоть, но в дух и в небо; и соответственно с тем в обилии получали плоды³ духовные и небесные: сеяли веру, и пожинали знамения и чудеса, благотворныя и спасительныя, питающия и укрепляющия дух для жизни вечной. И взаимно Бог сеял с небес знамения и чудеса; и они приносили на земли, между человеками, плоды покаяния, исправления, веры, надежды, благодарения Богу, добродетелей всякаго рода. Бог не редко творил чудеса⁴, не только чрез святых человеков, но и чрез святыя знамения, или чрез видимые знаки и воспоминательные образы святыни, как то, чрез чистыя телеса Святых, чрез святыя иконы: и творил Он чудеса⁵ столь очевидно и торжественно, что Церковь торжественному воспоминанию некоторых чудес или чудодейственных знамений⁶ особенные дни посвятила.

А ныне, уже не по воспоминаниям ли только известны нам знамения? Не ищем ли мы оных, как редкости? Не тщетно ли оных ищем?

Итак не опять ли сетует Господь на род сей? Не опять ли с грозною решительностию отказывает в знамении? Что род сей знамения ищет? Аминь глаголю вам, аще дастся роду сему знамение.

Замечание, что мы не видим ныне чудес, так обыкновенно, и столь разными, не редко странными, сопровождается суждениями, что не безполезно размыслить, от чего мы ныне чудес не видим.

Некоторые говорят решительно, что мы не видим чудес, поелику их нет, да и быть им в наше время не должно. Ибо чудеса употреблены Богом, как средство для распространения и утверждения веры: и потому, когда вера довольно распространена, и утверждена безопасно, то и чудеса для нея сделались не нужными.

Соглашаюсь, если угодно, с сими умствователями, что чудеса употребляются Богом, как средство для распространения и утверждения веры. Но должно ли заключить из сего, что чудеса уже не нужны в наше время, предоставляю разсудить безпристрастным. Если есть неверующие: то не излишни средства для распространения веры. Если есть враждующие против веры, и силящиеся поколебать ее: то не излишни средства для утверждения веры. Но как неверующие и враждующие против веры, к прискорбию и к опасности верующих, действительно в наше время есть, и даже в самом недре видимаго Христианства, как змия в пазухе: то должно ли, повторяю, заключить, что чудеса, как средство для распространения и утверждения веры, в наше время уже не нужны?

Но, чтобы не угождать самонадеянным умствователям с оскорблением истины, изследуем их мысль, что чудеса употребляются Богом, как средство для распространения и утверждения веры. Есть чудеса, которыя очевидно направлены к распространению веры. Таково, например, дарование языков, или чудесно сошествием Святаго Духа дарованная Апостолам способность говорить неизвестными им дотоле языками. Очевидно, что намерение сего чуда было, дать всем народам ближайшую удобность услышать учение веры. История Христианства показывает, что дарование языков сильно действовало в начале Христианства, что посредством онаго вера с скоростию молнии проникла во все народы мира; но что вскоре, когда каждый принявший веру народ начал иметь в себе знающих ея учение, и могущих сообщать оное на природном языке, при пособии обыкновеннаго изучения языков, на которых писали человеки Божии, чудесное дарование языков скрылось. В сем случае не без основания утверждать можно, что чудо прекратилось, как уже не нужное. Но есть другия чудеса, которыя не столь тесно связаны с распространением веры; которыя и там, где вера уже распространена и утверждена, могут быть употреблены во благо и спасение человеков. Таково, например, дарование исцелений, или чудесная способность исцелять от болезней молитвою, словом, возложением рук, и при посредстве некоторых других знамений. Для чего Царь Езекия поднят со смертнаго одра чрез Пророка Исаию, и возвращен к жизни на пятнадцать лет? Для того ли, чтобы слава о сем знамении веры дошла до невернаго Вавилона, и привлекла оттуда сколько ласкательное, столько же опасное посольство, которое ввело Царя в искушение тщеславия и было случаем к предсказанию страшных событий? Не о сем молился и плакал Езекия. Господи, взывал он, помяни, яко истиною ходих пред Тобою, и сердцем совершенным, и угодная пред очима Твоима сотворих. И Бог ему ответствовал чрез Пророка: услышах молитву твою, и видех слезы твоя: се Аз исцелю тя (4 Цар. XX, 3. 5). Итак сие знамение было со стороны Божией дело неизреченнаго человеколюбия и крайняго снисхождения, в отношении к Езекии награда веры и добродетели; для других верующих, но немощных в вере, побуждение к крепкой вере и упованию на Бога. Почему и Сам Иисус Христос воскресил сына вдовицы Наинской? Евангелист не показывает иной сему причины, кроме той, что Господь сжалился над вдовицею. Видев ю Господь, милосердова о ней (Лук. VII, 13). Когда могут быть излишними такия чудеса, по таким побуждениям, для таких целей? Когда Апостол Иаков, предписав болящему призывать пресвитеры церковныя, да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем, во имя Господне, присовокупляет обещание, что молитва веры спасет болящаго, и воздвигнет его Господь (Иак. V, 14. 15): что сие значит, как не то, что он увековечивает в Церкви Христовой дарование исцелений, данное от Господа в начале Апостолам? На время ли и Сам Господь дал верующим сей закон и сие право: веруяй в Мя дела, яже Аз творю, и той сотворит, и больша сих сотворит (Иоан. XIV, 12)? Веруяй – сотворит: следственно, доколе есть на земли верующие, дотоле должны быть творящие дела Христовы, и больша сих, а в числе сих великих дел, без сомнения, заключаются и знамения или чудодействия. Скажем еще свободнее: как всегда есть Бог, так всегда есть и чудеса: ибо как всегда Бог существует, так всегда же и действует; если Он действует, то очевидно есть дела Божии; дела собственно Божии суть чудеса. Ты еси Бог творяй чудеса (Псал. LXXVI, 15)! Тщетно дерзновенное мудрование твари хочет похитить у Тебя сие вечное преимущество и выражение Творческаго всемогущества. Ты еси Бог творяй чудеса!⁷

Но если посему и ныне можно и должно быть чудесам, от чего же мы их не видим? Не станем изъяснять сего догадками, которыя обманчивы. Посоветуемся с опытами, которые верны.

В то время, которое все называют временем знамений и чудес, во время земной жизни Господа нашего Иисуса Христа, видели ль знамения? Были ль чудеса? Вы можете смеяться над сими вопросами. Но спросите Фарисеев того времени, спросите вообще людей рода того: видели ль они знамения? Были ль тогда чудеса? – Не видали; не было. Так по необходимости должно им ответствовать. Ибо, если бы они видели знамения: то на что бы им искать знамения, и сим исканием искушать Господа, как они сие делали: изыдоша Фарисеи, и начаша стязатися с Ним, ищуще от Него знамения с небесе, искушающе Его (Марк. VIII, 11)? Если не удостоверяет вас притворное искание Фарисейское: пусть удостоверит вас непритворный отказ Иисусов. Что, глаголет Он, что род сей знамения ищет? Аминь глаголю вам, аще дастся роду сему знамение. Если Он сказал, что не дастся чуда роду тому: то верно так и сделал, и потому не было чуда для рода того.

Что глаголеши Господи? Как не дастся роду сему знамение? Не дал ли Ты ему безчисленных Божественных знамений? Не слышиши ли, как исповедует их един от рода того: никтоже может знамений сих творити, яже Ты твориши, аще не будет Бог с ним (Иоан. III, 2)? И что же, как не знамения и чудеса, указуешь Сам Ты ученикам Иоанновым: слепии прозирают, и хромии ходят, прокаженнии очищаются, и глусии слышат: мертвии востают, и нищии благовествуют (Матф. XI, 5)?

Что же все сие значит? Мы думали разрешить вопрос примером; но в сем примере нашли новый мысленный узел. Видят знамения и чудеса Христовы, и не видят их; оне есть, и нет их. Найдем концы сего узла: и все развяжется. Никодим видит чудеса Христовы. Фарисеи не видят их. Немногим ученикам Иоанновым дает Господь многия знамения: но роду тому или ни одного, или одно знамение Ионы Пророка, то есть, Свою крестную смерть и воскресение. Не трудно из сего усмотреть, что так должно быть и во все времена. Для верующих есть знамения и чудеса, и они видят их: для неверующих частию не даются знамения, частию и совершающихся чудес они не видят, как-бы их не было.

Одна из причин, по которым чудеса бывают невидимы, находится в самих Чудотворцах. Истинные Чудотворцы не любят показывать чудеса свои. Сам Иисус Христос, Глава и совершеннейший образ чудотворцев, Который для того и пришел на землю, чтобы чрез Него человеки познали спасительно чудодействующую силу Божию, Который, действуя открыто для славы Божией, не имел нужды остерегаться искушения славы человеческой, имея против сего искушения силу и славу Божественную, – и Он однако не столько, по видимому, открывал, сколько сокрывал Свою чудодейственную силу. Кроме торжественно-обещаннаго и даннаго всему роду тому, или и всем родам и народам знамения Ионы Пророка, то есть, чуда смерти и воскресения Христова, которое необходимо нужно было поставить в свете и славе, как солнце на тверди чудес, и кроме немногих еще знамений, каковы на пример, воскрешение Лазаря и небесный глас над Сыном Божиим, прославляющий в Нем имя Божие, в которых видна открытая торжественность чудодействия, – большая часть чудес Христовых совершена не только без усилия огласить оныя, но и с некоторым старанием скрыть оныя. Исцелил прокаженнаго: и тотчас глагола ему Иисус: виждь, никому же повеждь (Матф. VIII, 4). Воскресил дщерь Иаира, и когда родители дивились, и готовы были прославлять Его, – Он же повеле има никому же поведати бывшаго (Лук. VIII, 56). Преобразился на Фаворе во славу, пред тремя только избранными учениками: но и сим сходящим с горы заповеда Иисус глаголя: никому же поведите видения, дондеже Сын человеческий из мертвых воскреснет (Матф. XVII, 9). Для чего такая скрытность? – Для того, чтоб, по Его притче, не метать бисера пред свиниями (Матф. VII, 6), чтобы святыя дела Божии не были оскорблены нечистыми и хульными устами грешников или попраны презрением невежд; – для того, чтобы действию тайны, глаголанной ко уху, не повредить преждевременным проповеданием на кровех; – для того, чтобы нам оставить образ, не вдаваться славе человеческой, опасной для добродетели. Сей премудрой и святой скрытности чудодействующаго Богочеловека, и по долгу, и по страху искушения, последуют все чудодействующие человеки, во все времена, во всем мире. Укажем на домашний пример: пока жил Преподобный Сергий, хотя по некоторым его действиям не укрылась в нем чудодейственная сила, но его важнейшее чудодействие, – воскрешение отрока, закрыто было строгою заповедию отцу воскрешеннаго.

Другая причина, по которой чудеса не только не бывают видимы, но и совсем не совершаются, есть неверие, или маловерие – или тех, которым надлежало бы совершать оныя, или тех, для которых бы они совершались, или тех и других вместе. Сказано, что вся возможна верующему (Марк. IX, 23): чрез сие сказано и то, что маловерному мало возможно, а неверующему невозможно ничего такого, для чего нужна мощь, высшая человеческой. Однажды Апостолы не могли изгнать беса. Почто мы не возмогохом изгнати его? вопрошали они Господа. Иисус же рече им: за неверствие ваше (Матф. XVII, 19. 20). Но, что еще удивительнее, и Всесильный Господь Иисус, пришед некогда во отечествие Свое, не сотвори ту сил многих, за неверство их (Матф. XIII, 58). Не ужели и всемогущество изнемогает против неверия? Нет! Оно всегда остается всемогуществом: но или ожесточенное сердце не приемлет благодатной силы, подобно как грубый, неблагородный камень не приемлет в себя света; или святая сила, по милосердой предосторожности, не прикасается к недостойному, как огнь – к соломе, чтобы она в нем не исчезла.

Сии общия разсуждения о чудесах обратите, если угодно, в особенности на наше время, и на себя самих.

От чего мы не видим чудес? – Кто может, пусть ответствует иначе: а мне кажется, что мы по необходимости приведены к сему ответу: не видим чудес, или редко видим их, или потому, что они скрываются от нас, как недостойных доверенности, или потому, что и не совершаются по нашему неверию или маловерию.

Как чудодействовать над нами молитве, когда молитва наша и кратка, и хладна, и невнимательна, и не столько по вере и сыновней любви к Богу, сколько по некоторой невольной покорности закону Его приносится?

Как чудодействовать над нами слову духовному, когда сердце наше, как одичавшая нива плевелами, тесно засеяно и зарощено словами суеты, желаниями плоти, помыслами беззакония?

Как чудодействовать над нами таинствам, если мы приступаем к ним только по неизбежной необходимости, без тщательнаго⁸ предварительнаго очищения, без пламеннаго стремления к соединению с Богом? Апостол Павел, обличая Коринфян в недостойном причащении Тела и Крови Христовы, заключает: сего ради в вас мнози немощни и недужливи, и усыпают довольни (1 Кор. XI, 30), то есть, многие поражаются внезапною смертию за оскорбление святыни. Мне кажется, для многих из нас и то уже есть чудо милосердия Божия, если в подобных случаях подобныя казни нас не постигают.

Прибегнем, братия, к чудодействующему непрестанно во спасение наше Господу, и каждый о всех, и все о каждом, воззовем к Нему со Апостолами: Господи, приложи нам веру (Лук. XVII, 5). И потом уже с Давидом: сотвори со мною знамение во благо: и да видят ненавидящии мя, и постыдятся, яко Ты, Господи, помогл ми и утешил мя еси (Псал. LXXXV, 17). Аминь.