1820 год. Слово по освящении соборнаго Христо-Рождественскаго храма, воздвигнутаго тщанием ея превосходительства Агафоклии Александровны Полторацкой

1820 год.

XXXV.

22. СЛОВО
по освящении соборнаго Христо-Рождественскаго храма, воздвигнутаго тщанием ея превосходительства Агафоклии Александровны Полторацкой.

(Говорено архиепископом Тверским Филаретом в Тверском Рождественском монастыре, 18 июля; напечатано в собр. 1820 и 1821 гг.).

<1820 год>

Сии слова суть часть повествования, в котором пророк Иезекииль описывает великое видение храма. Для лучшаго внимания, представим главнейшия обстоятельства видения и повторим содержание прочитанных теперь слов. Храм Иерусалимский, разрушенный Вавилонянами, лежал в развалинах. Пророк был в плену Вавилонском. Однажды, по собственному его выражению, была на нем рука Господня, и он в Божественном видении приведен на землю Израилеву. Здесь, на горе, представляется ему как бы здание города и храма. Является некто и измеряет храм во всех его частях. За сею частию видения, в которой показан Пророку план и долженствующее последовать создание новаго храма, следует другая, в которой представлено ему освящение храма. Пророк выведен из него восточными вратами, и теми же вратами входит в него слава Господня. По сем Дух опять берет пророка во храм, и он видит, что полн славы дом Господень. Наконец, к довершению видения и для изъяснения виденнаго, слышится из храма глас, и сам Господь храма говорит Пророку: сын человеческий! видел ли еси место престола Моего?

Не трудно усмотреть, что совершившееся ныне во храме сем имеет сходство с сим пророческим видением. Сходство может-быть, не случайное. Вероятно, Богомудрые чиноположители Церковные, дабы внушить нам, что освящение храма точно есть дело Божественное, в чине освящения сего подражали чину Божественнаго видения Иезекиилева. После того, как вместо измерения всех частей храма, мы знаменали все части его святым крестом, который есть всеобщая мера всего здания церкви Христовой, – после того, как дух тайнодействия вывел нас из храма, – провозглашено шествие Царя славы, и слава Господня, слава Иисуса распятаго, яко на Херувимской колеснице, почивающая невидимо на священных останках пострадавших за Него мучеников, действительно вошла во храм, только не по пути врат зрящих на восток, но путем врат ведущих к востоку, ибо Церковь Новозаветная уже не ожидает посещения Востока с высоты, как ожидала Ветхозаветная, но паче сама шествует к Востоку высоты, по следам возшедшаго на небо небесе на востоки (Псал. LXVII. 34), к новому высочайшему откровению славы Его. Итак, теперь еслибы кто имел очи Иезекиилевы, тот без сомнения и здесь увидел бы полн славы дом Господень.

Вообрази же, зритель сего новоявленнаго дома Господня, что Господь наполняющий теперь сие место Своею Божественною славою, и тебя, как Иезекииля, вопрошает: сыне человечь, видел ли еси место престола Моего? Но для чего я сказал: вообрази? Как будто мы заставляем тебя воображать то, чего нет действительно. Не по произволу нашему истязуем тебя сим вопрошением: мы приближаемся к тебе только для того, чтобы сделать оное для тебя более вразумительным; глас сей исходит из храма, из самой внутренности его, из самой сущности его. Если чин освящения не есть цепь праздных обрядов, но тайнодействие одушевленное Духом Господним; если храм Божий не то, что здание художника, но Дух Господень воистину дышет здесь и тебе, присутстие Божие воистину глаголет и тебе: сыне человечь, видел ли еси место престола Моего?

Для чего сие вопрошается? спросит кто-либо взаимно. Ответствую: вопрос, предложенный Богом Пророку, не мог и не может быть безполезен. Углубим внимание и почерпнем наставление.

Дело состоит в том, чтобы каждый тщательно и безпристрастно испытал самого себя, видит ли он духом и ощущает ли, как должно, во храме Божием присутствие славы Божией.

Не сказал бы кто на сие, что в таком испытании совсем нет нужды, потому что слава Божия невидима и непостижима. Не знаю, находил ли кто сию мысль в уме своем: но приметно, что она лежит у сердца многих, как мягкое возглавие, на котором они дремлют во храмах, пребывая в них без внимания и чувствования и не сокрушаясь о своей разсеянности и безчувствии. Испытаем, нельзя ли пробудить их ясным светом сей самой славы, которую они почитают совершенно невидимою. Посмотрите, сколь видима она в скинии Моисеевой и в храме Соломоновом. И сконча Моисей, говорит книга Исхода, вся дела. И покры облак скинию свидения, и славы Господни исполнися скиния. И не можаше Моисей внити в скинию свидения, яко осеняше над нею облак, и славы Господни исполнися скиния (Исх. XL. 33, 34 и 35). И внесоша, повествует книга Царств, иереи кивот завета Господня на место его в Давир храма, во святая святых, под крыла херувимов. И бысть егда изыдоша иереи из святилища, и облак исполни храм Господень. И не можаху иереи стати служити от лица облака, яко исполни слава Господня храм (3 Пар. VIII. 6, 10 и 11). Так вселялась слава Господня в скинию и храм во время их освящения, и с сего времени обитала в них безъисходно так, что истинные богопочитатели для того и входили в сии священныя места, чтобы видеть славу Господню, чтобы ощущать ея присутствие; и не находили для себя ничего вожделеннее, как быть в сем блаженном ощущении. Тако во святем явихся Тебе, взывает Давид к Богу, видети силу Твою и славу Твою (Псал. LXII. 3). И в другом месте говорит: едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его (Псал. XXVI. 4). Что-ж? неужели слава храма и скинии кончилась со скиниею и храмом? Неужели Божество более присутствие свое открывало во святилище ветхозаветном, нежели в Церкви Христианской? Не может быть! Ибо весь закон Моисеев, по изъяснению Апостола, имел только сень грядущих благ, а не самый образ вещей (Евр. X. 1) небесных и божественных: следственно и в святилище ветхозаветном виден был не открытый свет славы Божией, но только тень сего света, почему слава Божия и являлась там в виде облака. А нас, говорит тот же Апостол, Бог удоволил служители быти нову завету, не писмене, но духу: писмя бо убивает, а дух животворит (2 Кор. III. 6). Из сего заключает он далее, что слава новозаветнаго священнослужения далеко превосходит славу ветхозаветнаго: аще ли, говорит, служение смерти писмены образовано в каменех бысть в славу, яко не мощи взирати сыном Израилевым на лице Моисеево, славы ради лица его престающия: како не множае паче служение духа будет в славе? (7 и 8). Наконец присовокупляет он, что мы можем не только видеть славу Господню, но и сами приобщаться ея и постепенно преображаться в ея подобие: мы же вси откровенным лицем славу Господню взирающе, в той же образ преобразуемся от славы в славу, якоже от Господня Духа (18). Итак, не верьте лукавой слепоте, которая смеет уверять, что нельзя видеть на небе солнца, и что пред ним все равно слепы; ибо хотя то правда, что пред ним и ясное око слепотствует, однако слепотствует не по недостатку, но по преизбытку видения. Не верьте лжеименному разуму, который, будучи слеп для созерцания славы Божией и убегая стыда признаться в слепоте своей, дерзает уверять, что и вера не больше его видит в Церкви. Не верьте лукавой и ленивой плоти, которая, не терпя принуждения, долженствующаго разсеять ея чувственную дремоту, мечтает для своего успокоения, что и ходящие по духу не больше ея бодрствуют. Есть таинственное видение невидимой славы Божией в храме для ока веры; есть живое ощущение присутствия в нем Божия для чувства духовнаго. И потому, христианин, если вожделенно для тебя состояние веры, если драгоценно уверение, что ты на пути духа: то поставь себя со всею строгостию в сие Божественное испытание, видишь ли ты славу Божию, ощущаешь ли присутствие Божие во храме? Видел ли еси место престола Моего?

Вижу я и еще убежище, куда некоторые хотят уклониться от сего труднаго испытания. Возможно ли, говорят, от каждаго требовать видения того, что показано было Пророку? О, еслибы сия темная куща, которую хотят поставить на Фаворе, созидалась точно в жилище смирению, а не в покров плоти, отягченной сном и среди Фаворскаго света! По крайней мере, как Петр о поставлении на Фаворе кущей для себя и соучеников, и для Самого преобразившагося Спасителя, но не для Моисея и Илии, бывших тут же во славе, предлагал, не ведый, еже глаголаше (Лук. IX. 33): так не знают, что говорят, и те, которые на горе Господней, в селении славы Божией, хотят поставить себе мрачную кущу неведения, и думают, что здесь-то им добро есть быти. Почему вы думаете, что при полуденном (или может-быть уже вечернем) свете христианства вам прилично скрываться от видения славы Божией, которой зарю, еще в нощи ветхозаветнаго времени, жаждали видеть патриархи и пророки, и видели, и радовались (Иоан. VIII. 56)? Посещение Востока с высоты, воплощение Сына Божия открыло миру более, нежели что видели пророки; как Он Сам говорит Апостолам: блажени очи видящии, яже видите. Глаголю бо вам, яко мнози пророцы и царие восхотеша видети, яже вы видите, и не видеша, и слышати, яже слышите, и не слышаша (Лук. X. 24). Облак, который подъял Его от очию Апостолов, ничего не закрыл от веры их и нашея. То, чем блаженны были очи Апостолов, и по вознесении Христовом осталось видимым в Его славных обетованиях: се аз с вами есмь во вся дни до скончания века (Матф. XXVIII. 20); идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их (Матф. XVIII. 20). И потому Апостол не пророкам только и апостолам усвояет видение славы Господней, но всем, только, разумеется, истинным и достойным христианам: мы вси откровенным лицем славу Господню взирающе, в той же образ преобразуемся. Внимай, христианин, и разумей, что не требуют от тебя пророческаго достоинства, но качества всем истинным христианам общаго требуют, когда вопрошают: видишь ли ты славу Божию во храме? Видел ли еси место престола Моего?

Нет убежища, нет извинения. Или скажи, что ты видишь, и тогда мы скажем тебе: блажени очи видящии! Или признайся, что не видишь, и тогда ищи коллурия помазать очи твои, да видиши (Апок. III. 18); а если и о сем нерадеть будешь, то знай, что слепоту твою ожидает тьма кромешняя.

Войдем же наконец в самое действие духовнаго испытания; и дабы посредством сего испытания могли узнать себя и те, которые не имеют еще духовной опытности и не обладают даром различения духов и духовных действий, то прежде обратимся не к состоянию видения и ощущения духовнаго, может-быть, незнакомому многим из нас, но к состоянию невидения и нечувствия, не только всем общему по плотской природе, но не редко встречающемуся и с теми, которые стараются ходить по духу. Вспомним, что сие место за три часа пред сим было не более, как состав камней, древ и металлов, и если жил в сем составе какой дух, то разве дух художника и строителя сего здания. Помыслим, что теперь оно уже совсем не то; несть сие, скажем словами Боговидца Иакова, но дом Божий и сия врата небесная (Быт. XXVIII. 17). Вспомним, с каким чувством взирали мы здесь прежде на простое дело рук человеческих. Сравним с оным то чувство, с каким теперь здесь же взираем на святилище Божие, новосозданное силою тайнодействия. Если тот же, как прежде, чувственный взор измеряет пространство здания, или покоится на блистающих украшениях; если та же, как прежде, разсеянная мысль проходит от преддверия до олтаря храма, и не знает, на чем остановиться; если сердце остается в хладном равнодушии ко всему, что здесь совершается, или возбуждается только любопытством, питается только новостию; если дух, не чувствуя себя, продолжает дремать на камне и никаким внутренним движением не пробуждается, дабы узнать, что он очутился во вратах небесных, – то нечего далее испытывать; должно сказать решительно, что мы не видим селения славы Господней и места престола Господня; мы совсем не были при освящении храма; преграда непроницаемее каменной стены отделяет дух наш от духовнаго святилища Божия, хотя телом и стоим мы в стенах рукотвореннаго храма. Вот состояние подобное состоянию идолов и идолопоклонников, как описывает их Псалмопевец: идоли язык сребро и злато, дела рук человеческих: очи имут, и не узрят; уши имут, и не слышат; подобни им да будут творящии я, и вси надеющиися на ня (Псал. CXIII. 12 и 16). Сколь же и стыдно, и горестно, и страшно пред лицем Бога живаго быть в состоянии безчувственнаго идолопоклонства!

Кто по благодати Божией примечает во внутренности своей нечто лучшее, тот измеряй степень и испытуй чистоту своего видения по видению истинных Боговидцев; и, видя свет духовный, благодари Светодавца Бога, а от призраков духа лживаго бегай не менее, как и от тьмы плоти.

Когда Пророк, давший нам предмет настоящей беседы, в чистом, Божественном видении увидел славу Божию, тогда, повествует он сам о себе: падох на лице мое. Подобно сему и другой Пророк, когда увидел Господа седяща на престоле высоце и превознесенне, и исполнь дом славы Его; тогда воскликнул: о окаянный аз, яко умилихся, яко человек сый, и нечисты устне имый, посреде людей нечистыя устне имущих аз живу, и Царя Господа Саваофа видех очима моима (Исаии VI. 1 и 5). Если и ты, христианин, с той минуты, как провозглашено во вратах сих шествие Господа сил, Царя славы, повергся духом твоим пред Его величием, так что, подобно падшему ниц, видишь и чувствуешь только свою низость и высоту Покланяемаго и сокрушаешься о своем недостоинстве быть в Его присутствии: то дерзай веровать, что сие чувство своего ничтожества и недостоинства впечатлено в тебя близостию и присутствием, хотя еще не видимой, славы Божией; и что если ты утвердишься в сем смиренном состоянии, то и тебя, как Иезекииля, воздвигнет дух и покажет тебе полн славы дом Господень.

Когда святое чувство присутствия Божия посещало Божественнаго Псалмопевца, тогда он находил, что никакая, даже малейшая, часть существа его не была упражнена собою или другими тварями, но все без остатка было в нем обращено к приятию и возвещению славы Божией: вся кости моя рекут: Господи, Господи, кто подобен Тебе (Псал. XXXIV. 10). Если и в тебе, христианин, и ум о Боге только помышляет, и сердце только Бога взыскует, и в самых чувствах только сии духовныя движения отражаются, то благо тебе: уже дух вземлет тебя, и скоро, может-быть, явственно узришь ты место престола Божия.

Когда Иисус Христос, по славном воскресении Своем, явился двум ученикам Своим на пути, тогда хотя телесныя очи их не узнали Его, но сердце их воспылало неизъяснимым чувством присутствия Его. Не сердце ли наше, говорили они после, горя бе в нас, егда глаголаше нама на пути (Лук. XXIV. 32). Так и в вас, братия, светом ли радости озаряется и расширяется сердце, стремящееся молитвою к Богу; пламенем ли любви возгарается и растопляется, и особенно тогда, когда вы земную радость и любовь видите для вас умершими: то благословенна ваша радость и любовь, и благословен Тот, Кто в ней сокровенно является и явно сокрывается. Се Тот, Который сказал Своим: узрю вы, и возрадуется сердце ваше (Иоан. XVI. 22). Се Тот, Который обещал: любяй Мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам (Иоан. XIV. 21).

Ни время, ни предмет не позволяет нам более говорить о высших степенях таинственнаго видения славы Господней. Тайна Господня боящимся Его, и завет Его явит им (Псал. XXIV. 14). Он Сам в духе покажет им то, о чем язык плоти тщетно немотствует.

Но что скажем для тех, которых душевныя очи или совсем слепотствуют неверием, или повреждены и омрачены разсеянием и нерадением? Где найдем коллурий для их врачевания? Пророку, после видения храма, Бог дал для лишенных сего видения повеление: Сыне человечь, покажи дому Израилеву храм, и да престанут от грехов своих (Иез. XLIII. 10). Как бы так сказал Господь: дом Израилев не видит храма и сетует на Вавилонян, которые лишили его радости сего видения. Скажи дому Израилеву, что не Вавилоняне лишают их видения храма: грехи их лишают их видения храма. Покажи им показанный тебе чертеж новаго храма: и если они желают узреть славу Его, то пусть очистят для сего чувства и сердца, грехами омраченныя и оскверненныя. Покажи дому Израилеву храм, и да престанут от грехов своих. Если и мы, хвалящиеся именем новаго Израиля, подобно древнему, за нечистоту греховную лишены духовной радости духовно созерцать славу дома Господня и место престола Его, то и для нас сказано: покажи дому Израилеву храм, и да престанут от грехов своих. Взирая на священное благолепие храма видимаго, будем помышлять о несравненной славе внутренней, таинственно в нем обитающей; и если дух наш не просвещается Божественным видением, если сердце не оживляется небесным ощущением, то, дабы исцелить душу нашу, употребим все тщание сохранить себя от грехов, которые омрачают ее и повергают в духовное нечувствие.

Царю Господи Саваоф! Ты един еси свет светов, жизнь жизней. Просвещай выну и исполняй жизнию Твоею как послуживших Тебе созданием сего храма во славу Твою, так и всех посещающих храм святый Твой, да видят ныне славу Твою в зерцале и гадании священных тайнодействий, а некогда узрят и Тебе Самого, якоже еси, и будут жить в Тебе, Господи Вседержителю, егда Ты Сам будеши храмом (Апок. XXI. 22.) Иерусалима Небеснаго. Аминь.