§ 4. Что есть основание закона?

§. 4.

Что есть основание закона?

Весь закон и все заповеди утверждаются на двух основаниях, на любви к Богу и любви к ближнему.

В десятословии Моисеевом содержится десять заповедей, из которых первыя четыре учат, как любить Бога: другия шесть, как любить ближняго. Сие разделение подтвердил сам Спаситель, когда на вопрос Фарисеев воспомянул две заповеди, любовь к Богу и к ближнему; а потом заключил; в сих обоих заповедях весь закон и Пророцы висят, то есть, содержатся. Матф. гл. 22. Да и подлинно кто любит Бога и ближняго, тот вся исполняет заповеди. Ибо кто всем сердцем любит Бога, тот усердно ему служит, прославляет его имя, и все времена, все случаи употребляет к оказанию знаков своего благочестиваго почитания верьховному существу. Так же кто любит истинно ближняго, тот не отдаст ли всякому должное почтение, откажется ли в нуждах ему подать помощь; а уже как дерзнет вещь принадлежащую другому присвоить себе, или коснуться с обидою другаго жизни или чести словом или делом, или и самою мыслию? До сего и подобнаго истинная любовь допустить никаким образом не может: и потому любовь называется исполнение закона и союз совершенства.

Что есть должностей сражение?

При сем разсуждении знать надобно, что между сими двумя знатными должностьми, а именно: любить Бога и ближняго, некогда бывает так называемое сражение: то есть; случается, что любовь к себе, или и к ближнему сохранить не льзя, не нарушив Божией любви. Например: обязан я естественным законом сохранять свою жизнь; но бывает некогда, что веру в Бога целу сохранить не возможно; не предав на жертву за истинну жизнь свою: так же законом совести одолжается всяк почитать родителей, повиноваться начальникам; любить жену и детей; но не редко же приключается, что не льзя пребыть непорочным хранителем благочестия иначе, разве оставив родителей, и не повинуясь повелениям верховных властей, когдаб они делать противное закону Божию повелевали; а родители бы своих детей от пути спасения отвлечь старалися; как то было во времена гонений на христиан. В таких случаях любовь к Богу должно всему предпочесть, позабыть самаго себя, и все дражайшее в жизни почесть за ничто, ежели бы оно препятствием было любви Божией и спасению нашему. И в сем разуме сказал Спаситель наш Лук. гл. 14. ст. 26. Аще кто грядет ко мне, и не возненавидит Отца своего, и матерь и жену и детей и братию и сестр, еще же и душу свою, не может мой быти ученик. Что самым делом исполнив избранный Христов сосуд сказывает: вся уметы быти вмених, да единаго Христа приобрящу. В сем-то состоит отвержение мира и самаго себя. Подобное сражение может быть и в люблении ближняго. Ибо под именем ближняго всяк человек разумеется; но иной человек есть в вышшем степени ближний, нежели другой: так например родитель и сродник есть ближе ко мне, нежели незнаемый и чужой: ближе правоверный, нежели иноверный; ближе одноземец, нежели чужестранец: ближе благодетель и друг, нежели неприятель и враг. По Евангельской заповеди одолжаемся мы всех сих любить, и о их пользе старательство иметь; однако, когда всем вкупе благодетельствовать не можем, должно одного другому предпочитать: как наприм. сродника чужому, правовернаго иноверному и прочая. Точно сие различие наблюдать повелевает Апостол к Галат. гл. 6. ст. 7. да делаем благое ко всем, паче же к присным в вере, то есть, согласным с нами в вере. И в другом месте 1. Тим. гл. 5. ст. 8. Аще кто о своих, паче же о домашних не промышляет, веры отвергся есть, и невернаго горший есть. То же самое сказать надобно и о любви к самому себе. Хотя любовь к самому себе естественно есть велика, и мы ближняго обязуемся любить как самих себя, а не выше себя; однако любовь к общему добру, то есть, к сохранению целости общества, должна почитаема быть еще выше, нежели любовь к самому себе.