В день Первоверховных Апостол Петра и Павла, и тезоименитства Его Императорскаго Высочества

СЛОВО

В ДЕНЬ ПЕРВОВЕРХОВНЫХ
АПОСТОЛ ПЕТРА И ПАВЛА,
И ТЕЗОИМЕНИТСТВА
ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЫСОЧЕСТВА.

Глагола Иисус Симону Петру:
Симоне Ионин любиши ли мя?

Иоан. 21. ст. 15.

Хотяб празднования духовныя не были что другое, как только один церковный обряд, и тогдаб они были вожделенны и всякаго приятия достойны. Ибо предстать вкупе всем детям пред лице своего общаго Отца, наполнять храм песньми и пениями, возвещающими благодеяния своего Господа, и зреть представляемыя от церкве под видом священных символов чудеса произведенныя Всемогущим в пользу и славу нашу, суть действия восхищающия мужа благочестиваго дух радостию неизглаголанною. Но какое притом заслуживают они уважение, естьли разсудить происходящую от них пользу прямо относящуюся к нравоучению нашему? Всякое по истинне церкви Божия празднование есть не что иное, как преподавание учения, как смертному жизнь свою препровождать надлежит с наилучшим благополучия своего успехом.

Се ныне совершаемое торжество самым делом то доказывает. Ибо естьли взять в разсуждение один сей ныне празднуемому Апостолу Петру предложенный Христов вопрос, Симоне Ионин любиши ли мя? то откроет нам источник учения неисчерпаемый. Почему и заслуживает он составить материю настоящия беседы нашея, которыя искомый плод будет, чтоб не угасал никогда священный пламень Божия любви в сердцах наших.

Симоне Ионин любиши ли мя?

Сей знаменитый вопрос предложил Спаситель Апостолу Петру; да и предложил троекратно, когда хотел ему вручить великое правление церкве своея. Ибо как на оный троекратный вопрос троекратно же ответствовал Апостол, яко люблю тя; то Спаситель троекратно же прилагал: паси овцы моя. А сим троекратным Христовым вопросом и приложением, и троекратным же на то Апостольским ответом ясно доказывается, что кто приемлет на себя каковое либо звание, особливо относящееся до управления другими: тот должен быть привязан любовию к поручающему и к поручаемым. Симоне Ионин любиши ли мя? Паси овцы моя.

Кто приемлет должность и любит того, кто оную ему вручает: тот исполняет повеления его с радостию; ибо свойство любви есть угождать лицу любимому. И как основание истинныя любви есть добродетель: то и исполняет он волю своего поручителя не по силе одной власти, но по уверению притом внутреннему о его добродетели. Он бы не меньше почел за удовольствие быть исполнителем его воли, когдаб ему и равен был. Почему былоб непонятное развращение, быть преслушником воли святыя и справедливыя. Она пленяет всякаго сердце любовию, кольми паче того, кто имеет щастие быть ея исполнителем, и следовательно общаго благополучия споспешником.

В таком случае не бывает нужды делать пространныя увещания, тем меньше, каковыя либо принуждения. Усердное послушание и радостная охота сами собою ведут человека любовию плененнаго ко исполнению; и таковое исполнение тем бывает благопоспешнее, что мысль находя себя в непринужденном и свободном любви расположении, яснее понимает истинну, и в разбирании всяких обстоятельств врожденный свет ея ничем не затмевается. Ибо по слову Апостола Иоанна, страха несть в любви, но совершенная любовь вон изгоняет страх, яко страх муку имать.¹ Он затмевает мысль, и человека не развратных нравов делает робким и во исполнении медлительным; а в развращенном раждает страшное оное чудовище, лицемерие, чтоб хромать на оба колена, чтоб вместе кланяться и Богу Израилеву и Ваалу Аккаронскому, чтоб делать вид усерднаго исполнителя и ревнителя по добре общем, а самым делом наблюдать токмо собственную пользу свою.

Ведал все сие Спаситель наш; да и ведал несравненно совершеннее, нежели сколько мы изъяснить или и понять можем: и для того вручая Апостолу правление церкве купленныя своею кровию, вопрошал его: Симоне Ионин любиши ли мя? и как на то отвещал Петр: ей Господи! ты веси, яко люблю тя; то приложил Спаситель: паси овцы моя.

На сем же основании и всякому звание препоручается, и препоручающий может таковой же избираемому предложить вопрос: человече! любиши ли мя? привязан ли ты ко мне истинным уверением о добром моем намерении в препоручении тебе должности сея? чувствуешь ли ты в себе радостную охоту быть исполнителем моея воли, и уверен ли о ея справедливости? расположен ли ты ко мне искренностию своею, так как истинный сын к рождшему его? думаешь ли ты, что я тебя в сию должность с иным чем призываю, как токмо с тем, чтоб ты был орудием моея благодетельныя склонности? готов ли всегда жертвовать всею пользою своею, даже и жизнию своею благу общему? нет ли в тебе каких видов раздвояющих сердце твое? един ли с моим дух твой? одним словом: любиши ли мя? На таковый вопрос в должность призываемый повинен с Петром ответствовать: ты веси, яко люблю тя. Тебе открыто сердце мое, тебе известны моя ревность, нравы и дарования. Ведаю я и твои человеколюбивыя и просвещенныя склонности. Твои намерения спасительны. Их исполнять почитаю я щастием моим и щастием мне вручаемых: и потому не отяготишь ты моей совести повелениями противными разуму и справедливости; выслушаешь мои представления, и различишь их удобно от ласкательства; простишь ты мои погрешности не от хитрости произшедшия, кои в то же время будет препровождать мое раскаяние и исправление. Охотно жертвую святости повелений твоих самим моим дыханием; одним словом: ты веси, яко люблю тя.

Сей завет таковыми с обеих сторон обязательствами связанный есть то, что составляет благополучие общества. О завет дражайший, достойный утвержден быть печатию Духа Святаго!

Кто же любит Пастыря: тот любит и овцы его. Любяй рождшаго, по словам писания святаго, любит и рожденнаго от него.² Любовь к поручающему основывается на уверении власти справедливыя; а любовь к порученным утверждается на любви к поручившему, и на общем праве человечества. Симоне Ионин, любиши ли мя?Паси овцы моя.

Любовь к порученным есть сходна, или паче одна с любовию отеческою. Любы, по изъяснению Апостола Павла,³ долготерпит; ибо она ведает удобопреклонную перемену человеческих склонностей. Любы не завидит: ибо почитает она другаго щастие своим. Любы не превозносится: ибо она хочет человеку быть человеком, а не зверем. Любы не безчинствует: ибо она благоразсудительна. Любы не ищет своих си: ибо она почитает, что приобрела свое, когда сохранила другаго. Любы не раздражается: ибо она великодушна. Любы не мыслит зла: ибо она искренна. Любы не радуется о неправде: ибо она благотворительна; Радуется же о истинне: ибо она просвещенна. Любы вся покрывает: ибо знает она человеческаго существа немощь. Любы всему веру емлет: ибо лукавством и хитростию она мерзит. Любы вся уповает: ибо она благонамеренна. Любы вся терпит: ибо она и врагу своему доброжелательствует. Любы николи же отпадает: ибо сам Бог любы есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает.⁴

Слышите, Властители! Когдаб другое что трудное от вас требовалось, естьли оно только полезно к благополучию врученных: вам отрицаться не можно. Но требуется одна любовь: оную одну сохраня, исполнили вы все. Что сего естественнее? что человеческому сердцу сроднее?

Не мешает сему и самолюбие, естьли оно только в истинном разуме будет принято. Не тот любит себя, кто только ищет пользы своей: но тот прямо себя любит, кто любит всех, и свято наблюдает пользу всех, как собственную свою. Ибо справедливо можно сказать, что кто ищет корысти своей с пренебрежением общей, тот и свою теряет. Общество право имеет со Христом ясно восклицать: иже со мною не собирает, расточает.⁵

Естьли же кто смотрит только пользу свою, пренебрегая благополучие других; и следовательно не стяжал в сердце своем любви ко врученным его попечению: то каковых печальных следствий для нещастливых овец ожидать должно? Будет ли таковой плакать над нещастием другаго, как Иаков над окровавленною ризою сына своего, и возмет ли участие в страдании Иосифове? Будет ли он бегать по горам, чтоб искать овцы погибшей? Будет ли он возжигать свещу неусыпаемаго бдения, чтоб сыскать другаго драхму потерянную? Будет ли он иметь ревность Финеесову, чтоб отмстить своевольство беззакония? Будет ли он с Моисеем лучше изволять страдать с людьми Божиими, нежели прельститься на Египетския сокровища? Будет ли он с Иовом нога хромым, и око слепым? Будет ли он, яко кокошь собираяй птенцы своя под крыле? Ах! и сколь важны сии вопросы. Се аз на пастыри, глаголет Господь Бог Вседержитель, святый Израилев: Се млеко ядите, и волною одеваетеся, и тучное закалаете, а овец моих не пасете, изнемогшаго не подъясте, и болящаго не уврачевасте, и сокрушеннаго не обязасте, и заблуждающаго не обратисте, и погибшаго не взыскасте, и крепкое оскорбисте трудом, и властию наказасте я и поруганием. Не поискаша пастырие овец моих, но пасоша пастырие самих себе, а овец моих не пасоша.⁶ Страшно есть сие прещение Господне, и кто постоит противу мраза гнева его?

Но не таков есть, кто любит овцы своя. Он есть пастырь добрый; пастырь добрый душу свою полагает за овцы. Он чадолюбивый отец. Польза чад, польза его. Благополучие их, его блаженство. Жизнь их, жизнь его. Се аз и дети, яже ми даде Господь; ты веси, яко люблю тя; ты веси, яко люблю и овцы твоя.

К сему же обязательству надлежат и овцы, надлежат и подначальные. Прилагаемое о их благополучии попечение требует от них воздавать своим промыслителям любовь сыновнюю, благодарность искреннюю, почтение глубочайшее. Требуется от них поступка во всем добросердечная и повиновение усердное. Надобно, чтоб они увеселялись внутренно зрением своих благодетелей, и так бы сердцем своим к ним были привязаны, якоже очи раб в руку Господей своих, якоже очи рабыни в руку Госпожи своея.⁷

Сие то взаимное обязательство настоящею виною есть, что процветают общества, прославляются Государства, устрояются хозяйства, благоукрашается церковь Божия. О сем познают вы, яко мои ученицы есте, аще любовь имате между собою.⁸

Но как первый есть, иже имать власть и державу, оный Царь Царей и Господь Господствующих, распоряжающий престолами и царствами человеческими, у котораго все власти земныя суть токмо орудия его промысла: то и есть он первый достойный всея любви нашея. Возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всем помышлением твоим.⁹ Почему который вопрос предложил некогда Христос Апостолу Петру, тот же всегда предлагает он каждому из нас: Симоне Ионин любиши ли мя? Христианине! любиши ли мя? На жертвеннике сердца твоего не погас ли оной огнь, которой я созидая тебя возжег в тебе светом моим присносущным? Не заглажены ли оные следы моея к тебе любви, которые я в тебе начертал излиянием крове моея? Столь ли ты исправен во исполнении заповедей моих, чтоб тем засвидетельствовать тебе любовь свою ко мне? Глаголяй бо, яко люблю Бога, а заповеди его не исполняет, ложь есть.¹⁰ Любиши ли и ближняго твоего, якоже сам себе? Глаголяй бо, яко люблю Бога, а брата своего ненавидит, ложь есть.¹¹

Что мы на сии Господа нашего вопрошения ответствовать будем? Аще кому совесть не зазирает, да имать дерзновение отвещати пред Господем: ты Господи вся веси, ты веси, яко люблю тя.

Но при сем да вспомнит всяк оныя Евангельския слова: оскорбе же Петр, егда ему рече третие: любиши ли мя? Для чего оскорбел Апостол на третичный вопрос учителя своего? По мнению Златоустову Петр вообразил тогда прежнее свое уверение, как он обещался, да еще и с клятвою, живот свой положить за учителя своего; но после от него отрекся. По чему ныне уверяя его о своей к нему любви, опасался общей человеческой слабости, чтоб паки обещания своего не преступить: и сие то приводило его в страх, смущение и печаль. Оскорбе же Петр, яко рече ему третие, любиши ли мя?

И мы всегдашнюю должны иметь осторожность, чтоб не оскорбить чем нами любимаго, чтоб не произрос в нас каковый горестный корень порока, и не огорчил бы сладости любви нашея. Любовь к Богу тем более должна соблюдаема быть, что она есть первым началом и твердейшим основанием всей той любви, о которой мы беседовали.

А чтоб нам в сем столь святом, но часто слабостию человеческою нарушаемом действии иметь подкрепление; воззрим на празднуемых ныне Апостолов. Они любили истинно призвавшаго их на дело Апостольства. Кто ны разлучит от любве Божия? Ни смерть, ни живот, ни ангели, ни начала, ниже силы, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, ни ина тварь кая возможет нас разлучити от любве Божия.¹² Да и сей свой благороднейший отзыв утвердили самым делом, положив за него души своя. Любили они и врученныя им от него овцы. Что бо значат сии Павловы слова? Я со удовольствием жертвую жизнию своею за души ваша, хотя столь горячо вас любя, равно соответствующей любви в вас и не примечаю. Аз в сладость иждиву и иждивен буду по душах ваших, аще и излишше вас любя, меньше любим есмь.¹³ И на другом месте: я бы согласился, даже на утрату моего спасения, естьлиб только возможно сим средством доставить всем спасение. Молился бы сам аз отлучен быти от Христа по братии моей.¹⁴ О любовь по истинне Божественная! Какое сердце может гореть большим любви пламенем? Какой отец усерднее расположен к детям своим? Может ли действительнее пример быть к подражанию для тех, кои великое звание управлять подобными себе приняли от руки Господни?

В сем нашем разсуждении первое место занимает Священнейшая Монархов особа. Ибо Государи первые суть пастыри, коим верьховный света Правитель непосредственно поручил пасти овцы своя в лице своем, да и поручил так же на основании любви к нему, и к тем, кои им поручены от него. И для того в тот преславный день и час, в которой судьба святая и вечная определила Тебе, ВЕЛИКАЯ МОНАРХИНЯ наша! принять скипетр и державу, в тот день и час Царь царствующих предлагал Тебе внутренно оный вопрос: дщи моя! любиши ли мя? Взойди со мною в сей завет, и на сем залоге прими порфиру и венец: Паси овцы моя. Ты же возженная к нему благочестивою любовию, любящая же и вручаемый Тебе народ, со излиянием пред ним души своея и усердных слез рекла еси: Ты Господи вся веси, ты веси, яко люблю тя; люблю и овцы твоя. О завет дражайший и в восторг восхищающий мысли наши! На сем залоге приняв Ты, ВЕЛИКАЯ ГОСУДАРЫНЯ, великия империи правление, управляеши народ Твой любовию Матернею. Человеколюбие есть основанием престола Твоего, и возможно ли, чтоб то не чувствовали Твои подданные, когда оное прославляют неприятели? Ты пасеши овцы Своя на месте злачне, на воде упокоения; промышляеши им пажить тучную и изобильную, и тем доставляеши им щастия весну присноцветущую. Бог, его же существо есть любовь, управляющий сердцем Твоим, да сотворит оное всегда, яко же и творит, Едемом напоевающим землю потоками сладости любви Твоея.

И Тебе, Благоверный Государь, дражайший Имянинник наш, при случае сея о истинней любви беседы, слыши, что глаголет Господь Бог: Сыне!даждь ми сердце твое.¹⁵ Не можешь благонадежнее кому вручить сие сокровище Твое, как тому, который оное Тебе даровал; который украсил душу Твою отличными дарованиями; который под усердным Августейшия Матере Твоея попечением сподобил Тебе получить доброе воспитание; который предуготовляет Твою Особу быть благодетельным орудием благаго своего о роде человеческом промысла. Но и не скрыт от внимания нашего оный внутренний вопль, который Ты пред ним в богомыслиях Своих и в святых закона упражнениях в тайне души Твоея произносиши и глаголеши: Боже сердца моего! ты вся веси,ты веси, яко люблю тя. Сие священное с Богом посредством любви соединение есть и будет в Тебе источником спокойствия душевнаго, благопоспешества в предприятиях Твоих и исполнения Твоих желаний. Да будет сие райским души Твоей утешением, и да огласит Тя оный небесный благословенный глас: вниди в радость Господа твоего.¹⁶

Боже! возлюби любовию твоею вечною сии дражайшия Особы наши, а сия к Ним любовь будет несумнительным уверением твоего и о нас благоволения. Аминь.

Сказывано в присутствии ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА, и Его Императорскаго Высочества, в Петергофе 1773 года.